- Присядьте пока, мне нужно их найти. – я кивнула и села за стол. Максим Алексеевич подошел к полке и стал перебирать там учебники и пособия.
- Максим Алексеевич, я отойду ненадолго, - наспех сказала аспирантка и схватив пальто, убежала из кабинета. Повисла тишина. я не стала поворачиваться к нему, чтобы не казаться девочкой, которая приклеилась к нему, как банный лист после одного единственного поцелуя.
Вдруг я почувствовала теплый, влажный поцелуй на шее. Я вздрогнула, но не повернулась. Он поцеловал меня снова, его губы скользнули чуть выше по шее, задели ухо. По коже пробежали мурашки, а я прикрыла глаза от удовольствия.
- Мне так нравится наблюдать за тобой, - прошептал мужчина мне на ухо. Я покраснела, понимая, как выгляжу сейчас: готова на все, лишь бы он не останавливался.
- Что ж, - преувеличенно громко произнес Максим Алексеевич, отстраняясь от меня. От неоижаднности я обернулась и увидела, что он снова вернулся к полкам и достал оттуда эти дурацкие методички. – Кристина, возьмите. – он положил их на стол. Я послушно встала и подошла к столу, как вдруг пыла впечатана спиной в стену.
- Ты такая послушная, - промурлыкал он мне на ухо, подхватывая меня под ягодицы. От неожиданности я пискнула и обхватила его руками за шею, а ногами за бедра. Поняв, в какой позе мы сейчас стоим и почувствовав внизу, что мужчине явно нравится положение это дел, покраснела. Мы встретились глазами лишь на мгновение. Максим поймал мои губы и запустил в рот язык. Я простонала, вжавшись в него своими бедрами. Он целовал так горячо и страстно, будто ждал этого все то время, как находился здесь. А возможно, ждал этого еще со вчерашнего дня.
Мужчина сжал мои ягодицы и дернулся на себя, глухо зарычав.
- Надо остановиться. – прошептал он мне в губы.
- Да. – кивнула я. И он улыбнулся, смотря то мне в глаза, то на мои губы.
- Я уже говорил, что мне нравится, какая ты послушная?
- Да. – вновь кивнула я, преданными до невозможности глазами смотря на него.
- Я хочу тебя. – уже без улыбки прошептал он, прокладывая дорожку влажных поцелуев от моих губ, по щеке к шее. Он чуть прикусил мне мочку уха и стал целовать дальше. Я почувствовала легкую острую боль и стала вырываться.
- Прости, - прошептал мужчина и опустил меня на пол. Я подбежала к зеркалу: небольшой, но видный засос он мне все-таки оставил. Я нахмурила брови и сурово посмотрела на него. Максим Алексеевич даже рассмеялся.
-Подойди, пожалуйста, - он сел на стул и протянул мне руку. Я подошла к нему и он усадил меня на свое колено. – Можно я сегодня подвезу тебя до дома?
- Эм, - я неуверенно посмотрела на него и так же неуверенно кивнула.
- Во сколько заканчиваешь? – нежно целуя меня в плечо, спросил мужчина.
- В 14.30.
- Буду ждать тебя в машине.
После короткого разговора я была освобождена из его объятий и схватил методички, быстро пошла обратно в аудиторию уже даже не думая о том, как буду объяснять свой засос на шее.
Когда я пришла в кабинет, почти все были на месте и даже Аня. Мы поздоровались, я села на свое место и стала листать методичку.
- Это что? – послышался удивленный голос. – Засос?! – громким шепотом сказала Аня, а я резко закрла его ладонью.
- Тихо ты! – шикнула я на нее и посмотрела на Аню, у которой глаза от интереса и восторга аж прослезились.
- Откуда?! Рассказывай! Ты почему молчала?! – слишком громко, чем нужно, произнесла она и это услышал заходящий в аудиторию Максим Алексеевич. Мы встретились глазами, но больше никакой реакции не было. Я по прежнему закрывала засос рукой.
- Давай потом, хорошо? – прошептала я, улыбнувшись уголками губ и снова посмотрела на преподавателя, который изучал уже заполненный журнал. Аня проследила за моим взглядом и, кажется, все сопоставила…
- Охренеть. – последовал еще один всплеск эмоций. Но очень приглушенный и тихий. – Это что, он?!
Я застонала и схватилась за голову.
- Да ладно?! – с широкой улыбкой произнесла она. Я сделала равнодушное лицо, выровняла спину и строго посмотрела на девушку.
- Если хоть кто-то узнает, ты мне больше не подруга.
Кажется, от такого заявления Аня даже потеряла дар речи и неможко обиделась. Ее молчание продлилось всего минуту, а потом, тихо посмеиваясь, она сказала: