Тяжело вздохнув, сбросила вызов и стала думать, что мне делать дальше: ждать от него вестей или действовать как-то самой. Но буквально минут через десять Кирилл позвонил сам.
- Привет, — я тут же бросилась в бой, — я узнать как дела?
- Извини, пожалуйста, — устало вздохнул Кирилл, — но пока ничем порадовать тебя не могу. Очень похоже, что на самом деле дали взятку. Пытаюсь разузнать кому именно.
- Спасибо и на этом, — грустно вздохнула я.
- Наберись терпения, — попросил он. - Опека продлена на ближайший месяц.
- А дальше? - испуганно прошептала я.
- А дальше, Крис, я решу твою проблему, — твердо ответил Азаров.
- Кирилл, ты точно поможешь? - чуть не плача прошептала я.
- Не волнуйся, — смягчился он. - Все будет хорошо.
- Хотелось бы в это верить, — печально вздохнула я.
- Верь, Крис, я подключил очень влиятельных людей, — заверил меня Азаров.
- Спасибо тебе, Кирилл, — я слабо улыбнулась.
- Пока не за что, — хмыкнул он и постарался побыстрее свернуть разговор, ссылаясь на занятость.
После разговора с Азаровым, у меня кошки заскребли на душе. Первое, что меня очень смущало — откуда у Лаврентьевой Зинаиды Павловны, простой учительницы начальных классов, такой капитал? Может, конечно, наследство от кого перепало, и она решила его умножить, взяв опеку над внучатой племянницей? Или кредит в банке оформила? Конечно, могло быть и такое, что заработала, а я упустила новости, в которых сообщалось, что учителя теперь получают, как нефтяные магнаты… Я усмехнулась от своих мыслей.
У отца из близких родственников был только родной брат, но он очень рано умер от рака. Своих бабушку и дедушку не помню вовсе, тоже рано ушли друг за другом. Моя мама была детдомовской, так что о ее родных неизвестно ничего. Папа предлагал ей найти хоть кого-то, но она не захотела, заявив, что раз от нее отказались, значит не нужна была, зачем теперь о себе напоминать.
Со своей двоюродной сестрой папа мало общался. Он вообще не поддерживал дальние родственные связи, и причину этого я не знала или не помнила. Никогда не спрашивала его об этом, тогда мне было неинтересно мое родовое древо, да и сейчас не особо-то и хотелось знать о них. О том, что произошло в моей семье, говорили аж по центральному телевидению. Наверняка кто-то из родни это слышал, но никто из них не изъявил желания связаться со мной, хотя бы выразить соболезнования, в том числе и Лаврентьева Зинаида Павловна. А тут, выскочила, как черт из преисподней, подавай ей Катюшку! Что-то не клеится во всем этом. Меня не покидало ощущение, что моя тетушка лишь пешка, и ее привлекли для чего-то. Может Кириллу удастся это выяснить?
Во-вторых, внезапное появление Азарова и готовность помочь, меня тоже немного смущали. Я когда-то втоптала его в грязь, а он ринулся разбираться с моим вопросом. Может и правда соболезнует и сочувствует, а я зачерствела из-за своего горя и не верю в искренность человека?
- Кристина! - племяшка потянула меня за рукав, вытащив из тягостных размышлений. - Мы гулять-то пойдём? Или ты так и будешь сидеть?
- Ой, милая, что-то я ушла в свои мысли, — улыбнулась я ей и поднялась из-за стола, приобняла племяшку за плечи и повела ее в комнату: - Конечно идем, погода на улице отличная. Поэтому быстренько одеваемся и вперед.
- Ура!!! - захлопала в ладошки Катюшка. - Я в джинсах и футболке пойду.
- И куртку придется еще одеть, — сказала я. - Хоть на улице светит солнце, но пока еще прохладно.
- Как скажешь, — послушно ответила племяшка и пошла одеваться.
Я последовала ее примеру, открыла шкаф и выудила оттуда спортивный костюм.
Катя бегала по детской площадке в компании своих друзей, я же, примостившись на лавочку, наблюдая за ней, пыталась собрать свои мысли. Меня не покидала тревога, плавно разливаясь в душе, все больше и больше завладевая мной. Но я никак не могла понять, что мне делать: довериться Азарову или же попытаться обратиться еще к кому-то. У отца было много связей, но все они были полезны только пока он был жив, сейчас меня попросту игнорировали. На похоронах многие подходили, говорили слова соболезнования, уверяли, что в случае чего могу к ним обращаться. Ну и вот он этот случай, в итоге никто так и не помог. К кому бы я не обращалась, все находили какую-нибудь причину для отказа. Даже Майский… А он был самым близким приятелем отца. Значит, мне ничего не остается, как довериться Кириллу. Ну вот поганенькое чувство какой-то тревожности никак не хотело отступать. И с чем это было связано, не могла понять.