Я вскочила с кресла и, сжав кулаки, зло смотрела на Орловского.
- Кристин, успокойся, - попытался дозваться до моего разума мужчина, но тщетно.
- Успокойся?! - вопила я. - Как я могу успокоиться, Дим?! Ты когда-нибудь хоронил сразу четверых людей, которых любил?! Рыдал над четырьмя гробами одновременно?!
- Кристина! - Орловский поднялся с подлокотника и подошел ко мне вплотную. - Твой отец делал все, чтобы этого не случилось. Никто не ожидал, что уберут всех.
- Не ожидал?! - орала я, не замечая слез, бежавших по моим щекам. - Отчего же вы не предусмотрели этого??? Какого х… дали им умереть?
Неожиданно Граф обнял меня и крепко прижал к себе, не давая вырваться. Он гладил меня по голове, пока я сыпала проклятия, матерясь как сапожник. Наконец, затихнув, я лишь беззвучно рыдала, прижавшись к его широкой груди, утопая в крепких мужских объятиях.
Орловский молча гладил меня по волосам, тяжело вздыхая. Мне стало так нестерпимо жарко в его руках и одновременно так спокойно. Поддавшись порыву, я подняла голову и потянулась к губам мужчины. Он не отстранился от поцелуя, наоборот, ответил с бешеным напором.
Обвив руки вокруг шеи Димы, я упивалась его страстью, утопая в диком желании. Я цеплялась за него, словно за спасательный круг, сгорая в первобытном пламени вожделения.
Орловский поднял меня на руки и вынес из кабинета, не отрываясь от губ. Он донес меня до своей спальни на первом этаже, нежно уложил на кровать и принялся осыпать поцелуями шею.
Выгнувшись навстречу его ласкам, я сдавлено простонала, требуя избавления от ненасытного огня, сжигающего изнутри. Неторопливо скинув с меня всю одежду, он с новой страстью обрушился на мое обнажённое тело, лаская каждый сантиметр разгоряченной от его рук кожи.
Вокруг уже не существовало ничего, кроме нашей страсти. Только два разгоряченных тела, сплетенных в сексуальном танце первобытной похоти, только наши стоны и всхлипы наслаждения, наши руки, скользящие по разгоряченной гладкой коже друг друга, наши распухшие от поцелуев губы, горящие страстью глаза наполняли этот мир в данный момент.
Я почти кричала, требуя закончить это мучительное сладкое безумие, в то же время мне хотелось, чтобы оно никогда не заканчивалось. Первой достигла вершины блаженства, с сожалением возвращаясь назад в горькую реальность.
- Кристин, - отдышавшись, хрипло проговорил Дима.
- Не надо, Дим, - промурлыкала я. - Не сейчас.
Я ноготками гладила по спине мужчину, наслаждаясь его неровным сбившимся дыханием. Мне не хотелось в данный момент думать о чем-то вообще. Просто лежать и наслаждаться его запахом, его силой, его сексуальностью.
Мы занимались любовью почти до утра, успокоились, насытившись друг другом, только когда забрезжил рассвет. Умиротворенно обняв руку Димы, я погрузилась в сон, счастливо улыбаясь и понимая, что этого мужчину я не забуду никогда в жизни. Другого такого у меня никогда больше не будет. И одна мысль от того, что я в своей жизни испытала подобные чувства, вызывала в моей душе почти щенячий восторг.
Но, к сожалению, последовавшее за наполненной страстью ночью пробуждение меня отрезвило. Открыв глаза, я поняла, что в спальне нахожусь одна. Поднявшись с кровати, быстро приняла душ, оделась, собрала свои непослушные волосы в хвост и, в надежде застать Орловского в столовой, быстро вышла из спальни только для того, чтобы испытать всю горечь разочарования.