Еще бы! Фишер был так близок к победе. Он даже не представляет, насколько.
— Беги, прячься в своей лес, — тянется к кнопкам, и я слышу, как отпираются замки.
Не жду, пока этому Лосю гормоны снова ударят в голову, и выпрыгиваю из машины.
Вил включает фары, освещая мне путь до калитки. Оглядываюсь, чтобы убедится, что он не скачет за мной, и пулей влетаю в дом, не помня даже, как ключи доставала.
Доигралась, да? Доигралась? Ругаю себя на чем свет стоит. Я принципиально не западаю на красавчиков. Тем более на студентов. Тем более на Вилли.
Скидываю шпильки с подкашивающихся ног, швыряю клатч на на кровать. И с удовольствием стягиваю пропахшее клубом платье.
На часах непростительно поздно. Так что сразу ныряю под душ и до жжения тру себя жесткой стороной вехотки, чтобы смыть все запахи и все ощущения.
Не зря Кирилл зовет меня доброй душой: мое сочувствие и человеческое отношение люди путают с чувствами.
— Я просто добра к нему, не более. Подумаешь, выслушала внимательно, это ничего не значит, — говорю сама с собой, пока наматываю тюрбан на голову. — Это Вилли навоображал себе симпатию.
Наспех просушиваю волосы, потому что нужно постараться поспать хотя бы пару часов перед парами. Меня потряхивает внутри от ощущения, что я вляпалась.
Ложусь в кровать абсолютно недовольная собой, и абсолютная уверенная, что с завтрашнего дня буду вести себя иначе. Безразлично.
Пара недель, и он точно отстанет. Да, отличный план!
Главное только, самой в него поверить и не оплошать.
Глава 22. Виолетта
С утра на кафедре как никогда людно, у всех утренние пары.
Нам починили кофе-машину, так что в воздухе божественно пахнет свежемолотыми зернами, и это все вперемешку с ароматом дождя из приоткрытого окна. Начинается мой любимый сезон, когда пахнет теплой землей, влажностью и упавшими листьями. Мир становится таким уютным.
Настроение отличное, несмотря на муки совести. И на удивление мне удалось вовремя встать. Уехала не завтракая, чтобы не разбудить храпящего на диване Ваньку.
Сегодня не стала выряжаться, потому что не желаю привлекать внимание: на удобные ботинки, черные брюки и вязаный бежевый кардиган. Никаких красных штанов, как называла их Ольга Владимировна. И, конечно, новый любимый прием — прозрачные очки-нулевки, как стена между мной и людьми.
— Доброе утро, коллеги! — в помещение входит хрустящий огурец Роман. — Сегодня в полном составе?
В темных волосах и на плечах куртки блестят пухлые капли дождя. Его очень тепло встречают: мужчины сами подходят пожать руку, а преподавательницы налетают с кучей вопросов по каким-то студенческим делам.
Местный любимчик.
— Как тебе погодка? — ненавязчиво интересуется у меня, присаживаясь рядом с кружкой кофе.
— Обожаю! А тебе?
— Правда? Обычно я слышу, как все ненавидят слякоть и серость. Я тоже люблю! — он расплывается в счастливой улыбке. — Сегодня даже бегать было свежо и легко.
— Спортсмен? — спрашиваю из вежливости.
— Стараюсь, я раньше профессионально занимался восточными единоборствами, но приоритеты с возрастом меняются. Ты тоже, кстати, бегаешь же? — спрашивает серьезно.
— Эммм, не бегаю, с чего ты взял? — отвечаю растерянно.
— Ну, как же не бегаешь? А от меня каждый день? — вижу лукавое свечение в его глазах.
Прыскаю от смеха: —Это называется ускользать — весьма редкий спорт! — поднимаю палец вверх.
— Значит, я встретил профессионала, — продолжает подкалывать.
Не знаю, почему у нас изначально не заладилось общение с Ромой. Он максимально позитивный парень с юмором, очень тактичный и воспитанный. Такой отличник-принц-муж на зависть соседкам. Все-таки накрутили меня Макс с Вильгельмом своими намеками.
— Позволишь мне еще раз пригласить тебя на осенний бал? — добавляет с улыбкой.
— Соглашайтесь, милочка, весь преподавательский состав будет танцевать — это наша традиция, — встревает из-за соседнего стола Ольга Владимировна, которая все это время подслушивала.
— Или достанется тебе Оскар Каримович, — Рома шепчет так, что слышу только я.
— А у Вас уже есть пара, Ольга Владимировна? — любопытничаю.
— Ой, мы каждый год с Павлом Васильевичем ходили вместе…, — с горечью выдыхает она, — Не хватает Вашего папы, Роман Палыч. Может, он хочет заглянуть на огонек, так сказать?
— Пока Фишер находится в этих стенах, — отец не приблизится к ВУЗу, я уже пытался пригласить его, — Рома горько машет головой.