С трудом заставляю себя выйти из нее и быстро иду в душ, чтобы как можно скорее вернуться в постель. Укладываюсь рядом, сгребая в охапку сонную Виолетту и неуклюже натягиваю одеяло, уже плохо соображая.
— Разбуди меня пораньше, — говорит еле слышно.
— Зачем? — шепчу в ответ.
— Чтобы успеть сделать это снова, — шепчет, проваливаясь в сон.
Вау, Олененок, ты не перестаешь меня удивлять. Сегодня я узнал невероятную сторону своей Виолетты, о которой мог только догадываться. И мне охуенно нравится.
Глава 27. Вильгельм
Просыпаюсь от стойкого ощущения гари в воздухе и машинально подскакиваю на ноги, больно ударившись о комод. Фак, я же не в гостинице, а у Виолетты. Лыблюсь этому осознанию.
Самой Виолетты нет в комнате, и я спешу на запах. Застаю растерянного Олененка у дымящейся плиты. Подхожу и вырубаю все конфорки, хватаю первым попавшимся полотенцем взбесившуюся сковороду и выношу ее во двор, пока весь дом не пропах этим кулинарным экспериментом.
— Блиииин, я просто хотела сырники приготовить! — извиняющимся тоном тянет Виолетта.
— Ты же химичка, — ржу с растрепанного перепуганного человека, — Может, тебе в пробирках привычнее, чем на сковороде? Как тебе вообще реагенты доверяют?
— Очень смешно, я вообще-то тебя накормить пыталась.
— Ценю твои старания, Олененыш, — подталкиваю ее за задницу назад в дом, — Только я молочное не ем, от него заливает.
— Ох, как я могла забыть, с кем имею дело! — возмущается, стоя передо мной в безразмерной футболке и коротких домашних шортах. — Ваше Высочество наверняка только молекулярной кухней питается и продуктами с наклейкой «элитный высший сорт».
— Я питаюсь дичью, которую вылавливаю в лесу, — щипаю ее за вкусную ляжку.
— Сам ты дичь, — отбирает у меня кухонное полотенце и лупит им в ответ.
— Давай, Виолетик, — пакую ее в объятия, — Беги собирайся!
— Куда?
— Поедем завтракать. Секс был, теперь можно и первое свидание, — добавляю беззлобно.
Не могу удержаться от едкого комментария. Жуть как нравится ее бесить.
— Ну, если первое свидание будет таким же, как и секс, то можно сильно не собираться, — с гаденькой улыбкой отвечает сучка и разворачивается к лестнице.
— Что???
— Что Вы имеете в виду, Виолетта Александровна? — преграждаю ей путь наверх. — Судя по Вашим стонам на весь поселок — Вам более чем понравилось.
— Хм, ну, было неплохо, примерно как если за поездку на такси ставишь три с половиной звезды, — прожигает меня взглядом.
— Три с половиной? Даже не четыре? — возмущаюсь такой несправедливости. — Недовольных отзывов нашему поставщику интим-услуг еще не оставляли.
— Все бывает в первый раз, товарищ Фишер, — утешительно хлопает меня по плечу. — У вас просто были не самые привередливые клиенты.
Блять, я щас взорвусь.
— А кто вчера просил «разбуди меня пораньше, хочу делать это снооооова!»? — передразниваю ее.
Виолетта только смотрит, хитро прищурившись.
— Ты издеваешься, да, засранка? — пригвождаю ее к стене, слегка навалившись.
— А что, только тебе можно? — смеется с того, что задела.
— То есть, тебе все же понравилось? — провожу пальцами по ее вздернутому подбородку.
— Допустим, так сразу и не понять, все было как-то быстро, — не спешит признавать, как я хорош.
— Доиграешься, — подхватываю ее на руки.
Несу Виолетту к диванчику, уютно застеленному ярким вязанным пледом.
Плюхаюсь на него, усаживаю вредную мелочь поверх себя, и она нежно обвивает мою шею. Без прелюдий завожу руки ей под футболку, проходясь пальцами по позвоночнику, вызывая волну мурашек. Через тонкую ткань футболки ловлю ртом ее соски, мягко прижимая их губами.
Податливая сразу откидывает голову назад и из ее рта вырывается сладкий нетерпеливый всхлип.
— Это ты в таком предвкушении плохого секса? — ухмыляюсь, снимая с неё футболку.
Красивая грудь оказывается прямо перед моим одуревшим от счастья лицом. Жадно впиваюсь в мягкую плоть, будто в жизни своей сисек не видел. Стягиваю с нее шорты, поудобнее усаживая ее у себя на коленях.
Следом приспускаю мои боксеры. И очень зря! Когда сажусь голой задницей на диван, хочется выть! Какое колючее, нахрен, это одеяло, аж из глаз искры сыплются. Не успеваю вытянуть тряпку из-под задницы, потому что в этот момент самостоятельная девочка послушно насаживается на мой торчащий флагшток.