Стоит отложить в сторону топор и немного расслабиться, как мысли начинают метаться. Я прокручиваю все: и наши вчерашние разговоры с Ди, и свои сообщения в чат бойцам с внеплановым сбором на тренировку, и даже короткую беседу с Вадимом сегодня утром. Он вообще мужик мировой, перевели его в часть после ранения в горячей точке. Сейчас уже притерся ко всем, хотя правильнее будет сказать, все к нему, и живет счастливо.
Мы перебросились парой-тройкой фраз утром. Пришлось коротко пересказать ему ситуацию, какой я ее вижу. Завтра, конечно, многое прояснится. Я на это надеюсь. Сегодня же я заручился поддержкой Белова. Он пообещал пробить по своим каналам информацию. Я попросил его не рисковать, а он только махнул рукой. Вадим всегда осторожный, поэтому и работает сейчас без врагов, все его справедливо опасаются, но дружить против боятся.
Когда набираю в руки очередную охапку поленьев, вижу Диану, спешащую по расчищенной дорожке ко мне. Смешная такая, в тяжелой отцовской фуфайке, которая явно велика ее плечам, и в галошах бордового цвета. Аккуратно переставляет ноги, чтобы не зачерпнуть снега сбоку. Я улыбаюсь, когда вижу ее. Для меня не изменилось ничего, я просто принимаю новые реалии, в которых Ди вынуждает нас жить.
Она осторожничает — останавливается поодаль, оценивает обстановку. Да, я не слишком аккуратно орудовал топором — куда улетало, там и оставлял, а теперь собираю. Диана еще недолго смотрит на меня, а затем подбирает пару деревяшек, подходит ближе.
— Мама спрашивает, долго ты еще тут возиться собираешься? Она обед приготовила. Ну как она, мы с ней, — уголки ее губ приподнимаются, и я жадно впитываю эмоции Дианы. Меня конкретно-так на ней клинит. Мало того, что я во время командировки думал о ней, так после возвращения получил скандал и одиночество и теперь голодный во всех смыслах. Хотя нет, только в одном. Жену хочу. Этот голод перебивает все.
— Клади сверху, — киваю на свою охапку. — Или сама неси туда, — поворачиваю голову в сторону дровника. Диана кивает и идет к нему. Ну конечно, от меня надо держаться подальше. План надежный, как швейцарские часы. Уверен, это ее мама ко мне отправила, самы бы ни за что не пришла. — Как соберу, приду. Думаю, минут десять-пятнадцать.
Иду следом, едва не наступая Ди на пятки. В дровнике свободно, поэтому тоже захожу внутрь. Он огромный и обычно полностью забит дровами, только небольшой коридорчик посередине остается, чтобы можно взять поленья.
Диана аккуратно кладет деревяшки, я просто опускаю горой на небольшую кучку, потом разгребу, сейчас куда важнее кажется насмотреться на жену. В закрытом пространстве пахнет древесиной и духами Ди. Я слежу за тем, как она поднимает на меня взгляд, робея. Я загораживаю выход, знаю, но не собираюсь двигаться. Не сейчас. Может, позже.
Стягиваю перчатки и делаю шаг навстречу супруге. Как по минному полю. Даже хуже. Здесь не только на куски разлетишься — душа тоже в ошметки. Меня конкретно так ведет. Даже на выезде такого помешательства не было. Там я знал, что приеду домой, и Диана целиком и полностью будет моей. А теперь делю ее с тараканами в ее красивой голове.
— Я тогда пойду. Здесь холодно, — в доказательство она ежится и запахивает фуфайку сильнее.
Эти ее слова как красная тряпка для быка.
— Согреть? Я после зарядки с топором охренеть какой горячий, — усмехаюсь. Диана тоже ловит мою эмоцию, зеркалит.
Ну вот же, ты сама идешь мне навстречу. Еще пара шагов, родная, а дальше я подхвачу.
— Я лучше в комнате с горячим супом, — поджимает губы, пряча улыбку. Знаю я, что ей тяжело. Я бы, наверное, придушил того, кто с Дианкой на таких компрометирующих фотках оказался. Без разговоров. И даже просьбы меня бы не остановили.
Ди сражается со своими демонами. Ищет доказательств. Я сам их ищу, хоть и знаю, что моя совесть чиста. Только вот как ее убедить, если моих слов недостаточно? Надеюсь, завтра пойму или хотя бы узнаю, в каком направлении двигаться.
Кивнув Диане, отступаю, спрыгивая в снег. Разворачиваюсь, подаю ей руку. Здесь нет ступеньки, а пол дровника приподнят над землей. Ди, конечно, девочка сильная и вполне справится сама, но я не могу не предложить. Это лишний повод коснуться ее.
Она закатывает глаза, но вкладывает свою ладонь в мою руку. Я улыбаюсь как Чеширский кот, еще пара секунд, и лицо от счастья треснет. Диана аккуратно спускается, и когда оказывается на земле, попадает в плен моих рук.