— Мои вещи у Марины… — начинаю издалека, не решаясь озвучить прямой отказ.
За эту неделю я так сильно отдалилась от Андрея, что теперь вернуться в квартиру, к нему, кажется скоропалительным решением.
Я верю, что у него ничего не было с этой девочкой, но верить словам и бороться с самой собой, с тем, что я успела себе представить, — невыносимо. Стоит мне поддаться, вот как сейчас позволить Андрею быть ближе, как вспышками в памяти проносятся те фотографии. И я снова возвращаюсь в тот злосчастный понедельник.
— Могу завтра заехать забрать. У меня тренировка, — Андрей вдруг улыбается, широко и по-доброму, а затем наклоняется ко мне. — Я знаю, что ты у меня девочка гордая, так что давай сделаем вид, что я тебя похитил. Мне отнести тебя в квартиру на руках?
Щеки вспыхивают моментально. Только Андрею удается меня смущать, он каждый раз выдает какие-то убийственные фразы, от которых цвет моего лица стремится к цвету спелого помидора.
— Я дойду сама, — отзываюсь моментально.
— Жаль, — поджимает губы, но интуиция подсказывает, что именно на такой ответ Андрей и рассчитывал.
Поднимаемся в квартиру, неловко толкаемся в прихожей. Андрей стоит у двери, словно боится, что я сбегу. Следит за тем, как я снимаю пальто и ботинки. Неторопливо раздевается сам.
Обхватываю свои плечи. Неловко как-то сюда вернуться, еще и в таком эмоциональном раздрае. Прохожу в ванную, мою руки. Вода холодная, греется долго. С особой тщательностью намыливаю пальцы. Время тянется до невозможного медленно, а мысли не утихают. Их так много, что скоро голова лопнет.
Правильно ли поступаю? Сколько еще времени мне понадобится, чтобы стереть из воспоминаний эти дурацкие фотографии? Может, пора их удалить, чтобы не травмировать себя в очередной раз? Как долго Андрей будет терпеть мою отстраненность?
— Диан, земля вызывает, — раздается голос над головой, и я вздрагиваю, испугавшись.
Андрей стоит надо мной, щелкает пальцами перед лицом. Он снова хмурый, серьезный — обычно дома гораздо расслабленнее. Под глазами проглядывают синяки. Андрей выглядит уставшим, и мне больно признавать, что причина такого состояния — я.
Закрываю кран — Андрей подает полотенце, но не отпускает его, а вытирает мои руки, сжимая их в своих огромных через махровую ткань. Воздух между нами звенит от напряжения. Еще немного — и рванет.
Одним резким движением Андрей тянет меня на себя и, обхватив за талию, поднимает над полом, усаживает на стиральную машинку. Я не успеваю соображать — хватаю его за плечи, то ли сжимая сильнее и притягивая его ближе, то ли упираясь ладонями и не позволяя ему сдвинуться.
Мы безумные какие-то. Дышим тяжело, не до конца понимая, что с нами творится. Сумасшествие, чистое сумасшествие. И я смотрю на него с широко распахнутыми глазами. Не получается закрыться, спрятаться — я перед Андреем как раскрытая книга, пусть и запутанная, с роем мыслей, в которых черт ногу сломит. Главное, что они все записаны — я не прячу ни одной.
Считаю мгновения до того, как наши губы столкнутся. Мои уже покалывает от предвкушения. Боже, я по мужу так сильно соскучилась, что не понимаю, как вообще могла на него обижаться. Он ведь здесь, со мной, целиком сейчас мой, я чувствую. Сама тянусь навстречу.
Похоть затмевает остальные чувства. Нет ни раздрая, ни раздражения, ни печали — кровь уже разогналась, тело бросило в жар. Я как бомба — одна искра, и взорвусь прямо здесь.
Мы замираем в миллиметре, когда в кармане Андрея звонит телефон. Я вздрагиваю, опускаю руки, но Андрей ловит одну, накрывая своей и останавливая прямо над сердцем, которое бешено бьется.
— Привет, Вадим. Случилось что?
Я напрягаюсь, вслушиваясь, но не разбираю ни единого слова.
— Руслан Яровой? Он? Блядь, я его прибью, — Андрей моментально переключается на работу. Я хмуро его рассматриваю. Руслана я знаю, это парень из отряда Андрея, снимает мою квартиру. — Скоро буду. Спасибо, Вадик, — вздыхает и, отключившись, наклоняется ко мне. Целует в висок. По моему телу ток проходит от этого прикосновения. — Прости, малыш, надо отъехать. Рус беспределит.
— Что-то серьезное?
Вообще Руслан парень хороший, взбалмошный немного, но кто в двадцать четыре не такой? Зато добрый и отзывчивый, ни разу в помощи не отказал, когда она была нужна. Я поэтому и предложила Андрею поселить его в квартире: и под присмотром будет, и не будет в каком-то клоповнике жить на окраине.