Пока я наблюдаю за всем этим, окончательно выпадая в осадок, Ангелина делает немыслимое — подается ко мне и хватает меня за плечи. Она крепкая, я сразу как-то даже теряюсь. Пытаюсь отойти, но девушка держит крепко. Паника подкатывает к горлу. Я ни разу не сталкивалась с истерикой. А сейчас, судя по всему, начинается именно она. Как только ее взяли в серьезное подразделение с такой психикой? Хотя, может, это гормоны какие уже влияют?
— Отойдите от меня, — пытаюсь мягко ее отстранить. Тщетно.
— Диана, заклинаю, молю, не держите его. Я не специально его у вас отбирала. Простите меня. Простите, — она причитает, с каждым разом звучит все громче. Я выходила из офиса в числе последних, но все равно озираюсь. Неприятно, что коллеги подумают. В понедельник муж встречал, а в среду — его любовница. Хорошая семейка. — Я влюбилась. Вы же понимаете, в Андрюшу невозможно не влюбиться, — она захлебывается слезами. Я тоже хочу быть такой беспечной и рыдать навзрыд посреди улицы, а вместо этого слушаю, как какая-то малолетняя пигалица влюбилась в моего мужа. — Все так завертелось. А теперь ребенок. Поймите, прошу. Поймите, простите и отпустите.
— Вы меня отпустите уже! — рявкаю и, всплеснув руками, все-таки стряхиваю ее лапищи с себя. Поправляю пальто. От грусти не осталось и следа — в груди плещется досада, которая стремительно переходит в неконтролируемую злость. Я не ищу правых и виноватых, сейчас не до этого. О том, действительно ли все это произошло или я оказалась в какой-то дешевой и наспех поставленной драме, буду думать позже. Сейчас… Ох, сейчас мне нужно просто высказаться. — Если все так случилось, разбираться вам нужно с Андреем, а не со мной, — мой тон убийственно-ледяной. Настолько, что Ангелина открывает рот в удивлении и, опомнившись, закрывает его, вытолкнув в воздух облачко пара. — Мне неинтересна ваша жизнь, не посвящайте меня в ее подробности. Еще раз приблизитесь ко мне, я позвоню в полицию и сообщу о преследовании, сдав все явки-пароли. Надеюсь, мы друг друга услышали.
Ангелина не говорит ничего. Я обхожу ее по дуге и иду к машине. Сажусь внутрь и, не глядя на девушку, уезжаю. Запрещаю себе думать о состоявшемся разговоре. Сжимаю руль крепче. Все потом. Сначала доехать до дома и не попасть в аварию.
Глава 19
Я превращаюсь в зрителя, который отстраненно наблюдает за происходящим. Всю дорогу пялюсь в окно, сославшись на трудности на работе. Кирилл сегодня и правда как с цепи сорвался, но я уже пропускаю мимо ушей его истерики. Я вся в том странном разговоре с Ангелиной. Посматриваю на мужа искоса, чтобы не заметил, думаю, смог бы утаивать другую женщину? Андрей же вообще открыт во всем. У нас пароли на телефонах одинаковые, я до сих пор не сменила, незачем. Когда все в свободном доступе, проверять и не хочется.
Может, конечно, и стоило повести себя как истеричная женщина и залезть в его телефон пару месяцев назад. Но неужели бы Андрей хранил вот так в свободном доступе информацию о своей интрижке?
Эти мысли меня с ума сведут! Я и так вся издергалась. От бани отказалась, теперь места себе не нахожу, ерзаю без конца.
Улучив момент, когда родственники достаточно разомлели, я выхожу из-за стола. Андрея тоже нет, они задержались в бане с Вадимом.
Папа весь вечер хмуро за нами наблюдает, будто хочет что-то сказать, но не решается, даже сейчас с недовольством смотрит, как я ухожу. А я почти крадусь, как вор в родном доме. Но не хочу, чтобы кто-то из родни увязался следом. Мне бы хоть немножко выдохнуть в одиночестве.
Поднимаюсь на второй этаж, захожу в ванную. Здесь тепло, пахнет папиным гелем для душа. Я умываюсь, обходя глаза, потому что на ресницах тушь. Холодная вода успокаивает, поток мыслей устаканивается. Прокричаться бы еще, чтобы окончательно все эмоции выплеснуть, и, опустошив душу, завалиться в постель дня на два.
Я опять наступаю на те же грабли — пытаюсь сама справиться с проблемой, которую должны решать двое. Все-таки нужно рассказать все Андрею. И прямо сегодня, как только окажемся в квартире. Веду пальцами по голове, сжимаю волосы, слегка натягивая их. Отпускаю. Чувствую приток крови. Повторяю манипуляцию.
Смотрю в зеркало на свое отражение, невольно сравниваю себя с Ангелиной, с возможной другой. Дурочка я, но даже уставшая выгляжу вполне красиво. Густые брови, острые черты лица и чуть пухлые губы, не вульгарно раздутые, какие сейчас в моде, а естественные, симпатичные. Худая, без сисек, правда, но я привыкла, удобно даже. Андрей никогда не жаловался.