- Ты хочешь умереть сейчас, сестра? Смерть избавит тебя от вины, которую ты тяжелым бременем несешь на своей шее? Куда легче закончить свою жизнь бессмысленной смертью, нежели продолжать жить в боли, да?
- Вон, - сказала женщина, осторожно проворачивая пистолет в своей руке, - ты чересчур много говоришь.
Мирия потянула за спусковой крючок, и плазменное оружие послало вспышку огня через каюту. Газообразный сгусток расплавил штурвал, растекшийся ручейками жидкого металла, а техножрец, чья ряса загорелась, а аугметика искривилась от высокой жары, пронзительно завизжал.
Палуба самолета резко наклонилась, разделив двух соперников и швырнув их на стену. Боевая сестра ощутила вкус крови, когда ударилась головой о несущую балку. Мирия слышала как Вон исторгает поток разнообразных проклятий, затем в ее глазах на миг потемнело.
Когда зрение прояснилось, она увидела чернеющий лес, заполнивший весь обзор ветрового стекла, и охваченные огнем деревья, в гущу которых падал летательный аппарат.
Когда ночь опустилась на землю, они определили место крушения – лесной участок на юге Метиса. Сестра Верити ожидала увидеть развороченные обломки, но транспорт барона Шерринга был более-менее цел. Изящная форма пулеобразного газового шара воздушного корабля была грязной и выцветшей, некоторые из камер были разорваны и сдуты. Судно рухнуло сквозь горящие деревья и приземлилось на правый борт, повредив пассажирское купе. Кабина управления превратилась в мешанину из разбитой гласстали и изогнутых перегородок.
Сестра Проция, стоящая рядом, сверилась с ауспиком и нахмурилась.
- Дух машины устройства говорит о наличии жизни, но глифы противоречат этому.
- Это из-за огня, - сказала Кассандра, приближаясь к рухнувшему судну с болтером наготове. –
Он нагревает землю и от нее исходит тепло. Вот датчики и врут.
Верити шагала по разбросанным осколкам разбитого корпуса и декоративной мебели, которую выбросило при приземлении. Под ее подошвой хрустнули хрустальные капельки канделябра, лежащие на пепельной земле. Она обошла кресло, обшитое красной кожей, которое уцелело при падении и сильно уж выделялось на фоне всего этого черного пейзажа.
Она увидела как Изабелла нагнулась и что-то вытащила из грязи.
- Оружие старшей сестры, - она сжала в руке плазменный пистолет. – Если она его выронила… - остальные слова застряли в ее горле.
Кассандра бросила на нее резкий взгляд.
- Продолжай искать.
Верити заметила, как посреди груды обломков что-то зашевелилось, и закричала.
- Сюда. Здесь кто-то жив!
Женщины мигом оказались возле нее и разом принялись смещать металлическую пластину, размером с обеденный стол. Она была все еще горячей для того, чтобы ее можно было вот так коснуться и будь они без перчаток, то непременно обожгли бы себе руки.
Из-под пластины вылез скрюченный человек, задыхающийся под весом своих собственных одежд. Медные руки-клешни, длинные, тонкие и кривые, наполовину расплавленные, клацали и дребезжали.
- Кто здесь? – его голос был искажен помехами, как ненастроенный вокс.
- Техножрец, - констатировала разочарованная Изабелла. – Где Вон и сестра Мирия?
- Благодарю вас, - адепт указал на рухнувший дирижабль. – Должно быть, внутри. Спасибо. Должно быть, - он издал металлический кашель и потер вокодер, встроенный в его горло.
Верити задержалась возле техножреца, чтобы помочь ему, в то время как Кассандра повела за собою остальных женщин с оружием наготове.
Госпительер огляделась по сторонам, изучая пустыню выжженной земли и сгоревших деревьев, вздымающиеся над городом-кальдерой клубы дума темнели в ночном небе. Глядя на все это, Верити чувствовала тяжкое и сильное отвращение. Сколько тысяч людей сегодня погибло, чтобы расплатиться за глупость барона Шерринга? Вся эта открытая резня вызвала у госпитальера фактически предательский гнев, обращенный на лорда дьякона. ЛаХэйн не проявил никакого милосердия к людям Метиа, а ведь не все они были повинны в том, что натворил их глупый хозяин города. Усилием воли она прогнала прочь подобные мысли.
На месте кружения внезапно послышался шум, отвлекший ее от раздумий. Кассандра шла от каюты с человеком, волоча его за загривок. Вон.
Сестра Битвы со злобой ударила псайкера сзади по ногам, заставив его рухнуть на землю. Когда Верити осторожно приблизилась, то ей удалось заметить, что тот был тяжело ранен, и его лицо было исполосовано свежими шрамами, причиненными осколками разбитого стекла. Он улыбнулся окровавленными губами.
- Ах. Нянечка. Как любезно с твоей стороны прибыть сюда, чтобы помочь мне.
Не сказав ни слова команды друг другу, Кассандра, Изабелла и Порция нацелили свои оружия ему на голову.
Вон моргнул.
- О. Виктор, получается, передумал? Я уже должен умереть?
Верити напряглась, стараясь сдержать свою ненависть к мужчине.
- Лорд дьякон будет рад предать тебя казни.
Его улыбка растянулась.
- Везет мне. Какое это, должно быть, разочарование для вас всех, сестрички, найти меня живым, а вашу потаскуху Мирию – нет. И что еще хуже – убить меня вы не можете.
Верити взглянула на Кассандру.
- Мирия мертва?
- Ее тела нет на корабле.
Вон кивнул.
- Мертва. Она выпала. Как жаль.
Кожа шлепнула о кожу, затем Верити взглянула на свою руку, покрасневшую от нанесенной пощечины, и только потом поняла, что ударила Вона.
В глазах Вон полыхнула неимоверная злоба.
- Полегче, - произнес он тихим голосом, в котором таилась угроза. – Ты не должна навредить мне.
- К черту… - слова сопровождались тяжелыми выдохами. – К черту все это.
Верити оглянулась на неуклюже бредущую Мирию, появившуюся из-за деревьев. Госпитальер тут же определила признаки сломанных ребер, ушибов и незначительных ран. Пытаясь держаться как можно достойней, старшая сестра подошла к женщинам и взяла свой пистолет из руки ошеломленной Изабеллы.
- Во Имя Терры, как вы выжили? – прошептала боевая сестра.
- Как колдун уже сказал, - Мирия мотнула головой на псайкера, занятая своим оружием, - я выпала. Но, милостью Золотого Трона, осталась в живых.
Даже Вон на миг лишился дара речи, а затем Мирия щелкнула большим пальцем по активационному переключателю на своем плазменном пистолете, и псайкер понял, что должно последовать дальше.
- Нет, нет, - пробормотал он. – Ты не можешь убить меня тут. Там, на дирижабле, никто бы не знал, но здесь тебя видят они. Ты не можешь в их присутствии нарушить приказ лорда дьякона.
- Да будь проклят этот дьякон, - только за эти слова Мирию можно было удостоить тысячей ударов плетью. – Умри, колдун.
- Мирия… - предупредительным тоном заговорила Верити. – Наши приказы…
Похоже, что боевая сестра и не слышала ее. Ей казалось, что весь мир сосредоточен между дулом ее оружия и головой Вона.
- Ты пытаешься использовать свой колдовско огонь, но ты скован болью. Ты понимаешь, что твоя жизнь находится в моих руках. Каково это – чувствовать себя добычей? Каково это ощущение?
Взор псайкера медленно и решительно похолодел.
- Будь проклят этот дьякон, - повторил он. – У меня свои на то причины. Сказать тебе, сестра, какие? Прежде чем мое сердце остановится и я умру, позволь хоть поведать тебе кое о чем. Дай мне рассказать, почему Виктор ЛаХэйн заслуживает осуждения еще больше, чем я, больше чем любой грешник, которого ты отправляла на тот свет. Позволь мне оказать тебе столь скромную услугу.
Верити видела, лежащий на спусковом курке как палец Мирии напрягся – но не более. Затем, неожиданно для себя самой, госпитальер услышала свой собственный голос, нарушивший общее молчание:
- Пусть он расскажет.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ.
Вон уже не улыбался.
- Твое любопытство – вот та причина, благодаря которой я все еще дышу, ведь так? – он медленно повернул голову в сторону сестры Верити. – Спасибо, что выпросила для меня еще несколько секунд.