Обследовав квартиру, Эрик остался доволен. Восемь комнат, обставленных ручной работы мебелью и лучшей из возможных аппаратурой. Прекрасно оборудованная пятидесятиметровая кухня. Ему, впрочем, все это не требовалось — в обычном состоянии он мог десятилетиями медитировать в пещере, вмерзая в лед. Но здесь нужно соответствовать образу. Пора также набирать команду из местных. Да и об охране позаботиться не помешает.
Включившись в ментальное поле планеты, Эрик бросил несколько поисковых заклятий, задав нужные параметры. Долго ждать не пришлось, через несколько минут заклятия вернулись, сообщив, где в этом мире остались общины воинов Пути. Всего две, к сожалению. Япония и Тибет. Мастеров полного посвящения в них не наберется и десятка. Мало. Очень мало. Значит, придется брать вставших на Путь и обучать дальше самому. Морока еще та, но выхода нет. Эрик поднялся на ноги, вздохнул и скользнул по нити в Японию.
Тайка продолжала сидеть, глядя в никуда широко распахнутыми, похожими на открытые раны глазами. Ее губы дергались, руки тряслись. Лена все еще ничего не понимала. Но твердо намерена была выяснить, в чем дело, раз это касается ее ненаглядной Ирочки. Валентина старалась вести себя тихо, понимая, что хозяйка комнаты сейчас в таком состоянии, что вполне способна вышвырнуть нежеланную гостью пинками.
— Рассказывай! — потребовала Лена, налив Тайке еще немного водки.
Та выпила, цокая зубами о край стакана. Даже не задохнулась и снова замерла.
— Может, не надо? — раздался через некоторое время тихий, неуверенный голос.
— Надо! — отрезала Лена.
— Все равно ведь не поверишь…
— Ты говори, а там посмотрим — верить или нет.
— Ладно, — вздохнула Тайка, досадуя на себя за то, что не сдержалась. — Понимаешь, я ведьма. Потомственная.
— Кто?! — не выдержала Валентина. — Зайчишка, ты чо, сдурела?
— Если бы… — поежилась девушка. — В нашем роду сила передается через поколение. Бабушка была очень сильна, но год назад умерла, передав свою силу мне. А учила она меня с детства. Я не слишком много могу, до бабушки мне далеко — так, лечить и кое-что видеть, не больше. Зато знаю немало.
— Хорошо, пусть ведьма, — Лена встала, принявшись нервно расхаживать вокруг стола, — но при чем здесь моя Ирочка?!
— При том. Я едва не чокнулась, когда вы мне про белую тварь рассказали. Много слышала о них и читала тоже. Их все боятся, хоть темные, хоть светлые. Говорят, даже ангелы с демонами от них бегут. Палачами их еще называют. Не знаю почему. И каждая такая тварь имеет одно лицо с твоим Виктором.
— Не тронь Виктора!
— Всем знающим известно, что раз в несколько сотен лет неизвестно откуда в нашем мире появляются белые твари, — упрямо продолжила Тайка. — Иногда они оставляют потомство. Их потомки в любом колене очень похожи друг на друга, хотя чаще всего являются самыми обычными людьми без каких-либо сверхъестественных способностей. Их стараются не трогать. Абсолютно невосприимчивы ни к какой магии. А знаешь, как они все выглядят?
— Нет.
— А вот как! — Девушка подняла со стола фотографию и ткнула пальцем в Виктора. — И ты на него похожа! И дочь твоя так же выглядит! Как я раньше не поняла?! Сто раз ведь видела их изображения…
— Что с того? — пожала плечами Лена, раздражаясь все больше и больше — никогда не верила во всякую мистическую чушь.
— Да ничего, — пожала плечами Тайка. — Если бы не одно «но».
— И какое же? — скептически поинтересовалась Лена.
— Твоя Ирочка далеко не обычная девочка, она обладает страшной, нечеловеческой врожденной силой. Такая только высшему демону или архангелу под стать, а никак не человеку. Я чувствовала, когда рядом находилась, что в меня кто-то смотрит на ментальном уровне, только в голову прийти не могло, что это младенец… Нет чтобы самой посмотреть. Поленилась, дурища — мне нелегко истинное видение дается, голова потом пару дней болит. А Ирочка буквально сияет!
— Хорошо, предположим, что ты говоришь правду, — постаралась взять себя в руки Лена, садясь. — Пусть у моей девочки какие-то там таланты необычные есть. Чего ты так испугалась?
— Того, что из нее чудовище вырастет… — съежилась Тайка. — Не она первая такая. Этих детей обычно называют отродьями. Они рождаются очень редко, раз в несколько сотен, а то и тысяч лет. И только от потомков белых тварей. Ни один не дожил и до десяти лет, но натворить за это время успевал столько, что… Лен, Ирочку в покое не оставят. Хоть темные, хоть светлые. Любые. Ее убьют, пойми это. Или — что, наверное, еще хуже — ее отберет у тебя белая тварь. Они за такими детьми всегда охотились. А твари жалости не ведают, любое их посещение оставляет на Земле такой след, что его поколениями помнят.