- Спасибо, тебе, Алекс, - Она, как и прежде запустила свою изящную бледную руку в кипу моих волос, и, погладив, по голове, добавила.
- Я хотела видеть тебя, чтобы попросить прощения. Посчитала неправильным умереть, не сделав этого.
- Не надо извиняться, возможно, завтра ты пожалеешь об этом.
- Я никогда, запомни, никогда не пожалею об этом. Я много в своей жизни натворила ошибок, но их уже не исправить.
Она сказала это таким голосом, что какое-то нехорошее предчувствие закралось мне в душу.
- Зачем ты это сделала, Вера?
- Зачем? А ты можешь назвать хоть одну причину, по которой я не должна была этого делать?
- О чём ты? Да мало ли причин, для того чтобы жить? Оглянись вокруг. У тебя всё есть: деньги, связи, молодость, красота, наконец, чего же ещё можно желать? Столько людей тебя любят, заботятся о тебе, дорожат тобою, а ты вот так разом решила причинить им столько горя!
- Любят, говоришь? Ты знаешь, я очень много людей встречала в своей жизни, но мало кто надолго задерживался в моей памяти. Может быть, я сама воздвигала между нами огромную стену, и каждый раз пыталась проверить, пролезут они через неё, или махнут рукой и пойдут своей дорогой. И так выходило, что намного чаще они всё же махали руками и уходили, а мне ничего не оставалось, как возводить ещё более высокие стены для дальнейших отношений. Таким образом, в мире так называемых “друзей - приятелей” я оказалась отброшенной в круг, такой малюсенький кружочек, - она очертила пальцем в воздухе вокруг себя полукруг, - который очерчивает только моё пространство и ничьё более, за рамки которого я никого и никогда уже не пущу. И знаешь, бывает, что порой только это и спасает. Это вроде “публичного одиночества”, когда одновременно ты со всеми и ни с кем.
- Спасает так, как спасло тебя сегодня, или же спасало ранее?
Вера вдруг стала такой же ласковой как прежде.
- Обними меня, мне так холодно, словно я нахожусь в гробу наедине со своими мыслями.
Я ещё крепче прижал её к себе.
- Какие ужасные вещи ты говоришь. Ведь ты же всегда так любила жизнь, улыбка не сходила с твоего лица!
- Да, - произнесла она, – Улыбка. А всем вам кто мешает улыбаться? Скажи, -вдруг неожиданно спросила она. - А тебе когда-нибудь снилось, что ты умираешь, а потом похороны? А потом этот жуткий страшный вой, раздающийся повсюду, который раздирает твою душу, а потом ты просыпаешься и тоже продолжаешь выть, потому что иначе не можешь. И самое ужасное заключается в том, что тебе не было бы так больно, если бы в гробу лежал ты сам. Но к твоему ужасу, твоё место занято, кем-то другим, настолько дорогим тебе человеком, что та боль, которую ты испытываешь в этот момент не может сравниться ни с какой другой болью на свете. И, в конце концов, мёртвым оказываешься ты, а не тот, кого засыпают землёй, потому что всё ради чего и ради кого ты жил - всё мертво! Вот так, мой дорогой мальчик.
- Боже мой, ты говоришь какие - то страшные вещи! Так не должно быть! Это же просто сон. Забудь и всё. Ты не должна постоянно думать об этом. Неужели ты не понимаешь, что это и убивает тебя?
- Всё я прекрасно понимаю. А вот ты, похоже, только начинаешь свой путь. Ты ещё такой молодой!
- О чём ты говоришь?! Ты старше меня всего на четыре года, а говоришь так, будто у тебя за плечами целая жизнь!
- Так оно и есть. Ты так и не ответил на мой вопрос. Неужели так сложно ответить?
- Нет, мне ничего подобного никогда не снилось. Я где - то слышал, что когда человек видит свою смерть или смерть близкого во сне, значит, он долго будет жить.
- И ты веришь во весь этот бред?
- Я - нет, но так говорят.
Поменьше нужно слушать то, что говорят другие. Другие, может, небылицы несут, а ты будешь им верить?