В глазах Пьера сверкали слезы, струясь по его морщинистым щекам.
Он протянул мне конверт, который всё это время сжимали его крепкие пальцы.
- Что это? - удивленно спросил я и взял его.
- Вчера я обнаружил его на её письменном столе.
- Что это? - снова переспросил я, не решаясь открыть конверт.
- Это её последнее письмо. Оно адресовано тебе.
- Подождите, что значит последнее? Где она? Что с ней? - еле дыша, проговорил я.
- Вчера утром мою дочь нашли мёртвой в своей машине на окраине Москвы. По версии правоохранительных органов это несчастный случай, но я уверен, что это не так. Этот ублюдок убил мою девочку, тем же способом, каким когда-то лишил жизни Марию.
В моей голове сразу же пронеслась последняя фраза Веры: “Завтра вечером. Завтра...”
- Но этого не может быть! – я сорвался с места, - Как же так! Она же сказала, что придёт!
- По официальной версии, у машины, в которой ехала Вера отказали тормоза. Они утверждают, что на большой скорости машина вылетела на встречную полосу и врезалась в столб, в результате чего произошло возгорание.
- Этого не может быть, - как в бреду повторял я.
- К сожалению - это так. Послезавтра похороны, - по щекам Пьера по-прежнему текли слёзы, - Теперь мне надо идти. Нужно подготовиться к похоронам. Прощайте.
Пьер встал и пошёл к выходу, открыл дверь и, больше не сказав ни слова, вышел. У меня не было сил, чтобы проводить его. Я не мог поверить, что Веры больше нет. Вся моя жизнь рухнула в одночасье. Собравшись с последними силами, я с трудом открыл конверт и стал читать письмо.
***
Прошу пойми меня, мой дорогой мальчик. Я не могла и не хотела ничего тебе рассказывать о себе, поэтому каждый раз пыталась уйти от тебя, но похоже, до конца мне этого так и не удалось, потому что я очень привязалась к тебе. Возможно, больше, чем к кому-либо за всю свою никчёмную и бессмысленную жизнь. А теперь, правда, и только, правда: Пьер является моим мужем лишь по паспорту. На самом деле он - мой родной отец. Я просто хочу сказать тебе спасибо, что ты был в моей судьбе. Ты дал мне возможность, хоть на мгновение почувствовать себя счастливой. Спасибо тебе, мой мальчик, и всегда оставайся таким, какой ты есть! Очень часто власть, деньги и известность уродуют лица людей. Надеюсь, что твоё лицо останется с тобой навсегда. Любила ли я тебя когда-нибудь? Не знаю. Каждый по-своему понимает значение слова «Любовь». Для меня любовь – это всепрощение. Думаю, моё сердце не способно любить, так как довольно часто не умело прощать. Уже ничего нельзя изменить. Сейчас я выйду из дома, сяду в машину и поеду к нему. Я хочу видеть его глаза, когда он узнает, что я не являюсь его биологической дочерью. Я хочу заставить его страдать, как он заставил страдать меня и мою мать. У меня сохранились документы матери, уличающие его в убийствах и финансовых махинациях. Я сдам их в прокуратуру, а там будь что будет. Мне теперь уже всё равно. Я приняла такое решение, и никто не сможет меня остановить. Жизнь время от времени окунает нас в дерьмо, а потом злорадно наблюдает за тем сможем ли мы выкарабкаться из него или нет. Говорят, что все испытания в жизни даются каждому по силам. Не верь этому. Всё это враньё. Моё горе было дано мне не по силам и всё же оно произошло в моей судьбе. Всё это я могла бы тебе сказать с глазу на глаз, но написать оказалось гораздо проще. Есть вещи, о которых очень трудно говорить, а ещё страшнее молчать. А я больше не могу и не хочу молчать. Прочитав это письмо, возможно, ты поймёшь меня. На какое-то время мне придётся уехать из страны, пока прокуратура займётся делом Ольшанского, а когда я вернусь, то мы будем снова вместе. На этот раз навсегда. Я так жду этого, может быть потому, что по-своему, но всё же люблю тебя. До свидания, мой мальчик. Крепко целую тебя.
Твоя Вера.
***
Я отложил письмо в сторону и, закутавшись в одеяло, лёг на кровать.
Дыхание было тяжёлым. Сердце колотилось с неимоверной силой. Впервые в жизни я издал незнакомый прежде своему сердцу вой. Все два дня я пролежал, практически не вставая. Не отвечал на звонки. Меня словно не существовало, потому что мысленно я находился с ней.
***
Собравшись с силами, в конце концов, я всё же приехал на кладбище, чтобы проводить Веру в последний путь. Как же я был поражён, когда увидел толпы людей, собравшихся проститься с Верой. Она всегда говорила, что у неё не было друзей, но здесь я увидел совсем иную картину. Люди плакали. Видимо за своей болью она даже не могла разглядеть того, что всё же была не безразлична многим из них. Увидев Пьера, я подошёл и встал рядом с ним. Так мы простояли долго, не говоря друг другу ни слова. Мы оба плакали, не скрывая своего горя. Священник читал молитву. Пьер первым прервал молчание.