Виталик не прерывал ее. Он просто слушал. Ей нужно выговориться, да и ему нужно послушать. Ведь важно знать любимого человека до конца! Важно понимать чем он живет, что им движет! Нужно знать это, чтобы можно было заботиться о ней и помогать…
— И там очень много молодых!.. — продолжала Вера. — Наверно ты как и большинство других думаешь, что вера нынче не в моде… Но там очень много молодых! Конечно все верят очень по разному! Но у меня много подружек в храме! И мальчики там есть…
Ну вот! Только от этого ушли!.. Виталик почувствовал как сердце его кольнуло. Неужели опять это неприятное чувство! Ревность! Заткнешься ли ты наконец, втянешь ли свои острые зубки…
Чтобы отвлечься от этого противного чувства, Виталик подошел к православному календарю, висевшему на стене. На него глядел умиротворенный лик Христа. «Православные праздники и посты» — прочитал он, повернулся к Вере:
— Ты и посты соблюдаешь?!
— Конечно! — улыбнулась она. Ей было приятно, что он интересуется этим. Вера принялась объяснять. — Почему думаешь я не выпила тогда пива! Просто была пятница!..
— Пятница?! — удивился Виталик. — А при чем здесь пятница?
— Как?! Ты не знаешь?! — поразилась Вера, тут же спохватилась. Слова посыпались из нее как горох из дырявого мешка. — Понимаешь, каждая среда и каждая пятница — постные дни.
— Каждая?! — поразился Виталик. — Ничего себе!
— Да, каждая! Разве что в пасхальную неделю не так… еще в святки, в Троицкую неделю, потом перед самым Великим Постом…
— Бррр!.. — остановил ее Виталик. — Для меня это темный лес. Но ведь это сложно — каждую пятницу. Ладно, среду! А в пятницу же праздник шофера… В России живем…
— Сложно — это потому, что для тебя среда и пятница просто дни! Они для обычного человека ничего не значат…
— Ну, пятница положим, очень даже значит! — засмеялся Виталик. Вера строго на него глянула, и он тут же постарался придать лицу серьезность. — А что они значат для верующих?
— В среду мы постимся в воспоминание о предании Спасителя Иудой. А пятница — в воспоминание крестных страданий и смерти Спасителя за нас. Ты только подумай! Иисус пришел, чтобы спасти нас, чтобы нести свет в страшный языческий мир, а его предал его ученик! Тебя когда-нибудь предавали?! Это страшно! — она говорила, а лицо ее сияло. Глаза возбужденно блестели. Виталик залюбовался ей в тот миг. Она говорила о своей вере! И она была прекрасна! — Спасителя жестоко били, на голову ему надели венец из колючего терна, и кровь стекала по его лицу. А казнь на кресте… Знаешь как это страшно! Это ужасные мучения! Даже сами палачи не могли выдержать зрелища этого и облегчали муки казнимым, подавая специальное питье, ослабляющее боль. По тогдашним законам повешенье на кресте считалось самым позорным и проклятым…
Глаза Веры лихорадочно блестели, в уголках что-то блеснуло. Слезы!? Неужели это слезы?! Виталик с болью глядел, как она все говорит и говорит о смерти Христа! Как она переживает! Как она его… Любит?! Она его Любит! Не удивительно, что ей не в тягость все эти посты.
— Знаешь… — осторожно проговорил он. — Я об этом раньше не задумывался… Если раньше крест символизировал позор и проклятие… А сейчас на него молятся… Это какой огромной силой должен обладать человек, чтобы свершить такой поворот. Это же все равно, что заставить нас молиться на электрический стул или на веревку с мылом… Какая колоссальная душевная сила двигала Христом, что он смог такое…
Вера удивленно глядела на него:
— Вы, мужчины на все имеете свой взгляд! — сказала она наконец, и Виталик не мог понять, то ли она недовольна этим, то ли рада, что он хоть как-то понял.
— Что ж! — проговорил он. — По крайне мере теперь я все знаю! И прошу тебя — не скрывай от меня больше ничего! Хорошо?
— Хорошо! — сказала она.
— А теперь покажи мне, где у тебя замок и инструменты! Должен же я чем-то существенным отплатить за честь быть принятым в твоем доме…
Виталик взял бутылку. Они сидели в кабаке, что в подвальчике его дома с Бидоном и Севкой. Давненько он вот так не сидел с друзьями. Как Веру встретил, пожалуй первый раз выбрался. Хотел и сегодня пойти к ней в гости, но Вера занята. По дороге домой встретил Бидона с Севкой. И вот теперь сидят в кабаке. Виталик поднес горлышко к губам.
— Спасителя жестоко били, на голову ему надели венец из колючего терна и кровь стекала по его лицу… — словно наяву услышал он голос Веры. Даже оглянулся, показалось, что она стоит рядом. Он вспомнил, какая боль отражалась на ее лице, когда она рассказывала ему о крестных страданиях Спасителя. Он опустил бутылку.