С другой стороны – к чему рассуждать о том, что могло бы быть? Есть так, как есть! Смерть Христова уже произошла, как и Его воскресение. И Церковь всегда верила в то, что Христос умер именно на кресте. Я когда-то читал такие слова: «Христос умер на кресте, чтобы обнять своими распростёртыми руками весь мир». К сожалению, я не помню, кто именно это сказал. Но согласись – вряд ли так могло бы быть сказано, если бы речь шла о смерти на столбе, как её представляете вы? Ведь в вашем представлении руки Господа были не распростёртыми, а просто поднятыми над головой и так прибитыми к столбу.
А вот ещё слова, Свидетель, и на этот раз я знаю чьи! «Христос умирает на кресте, чтобы древо освятить, через которое мы подверглись проклятию… и для того, чтобы распростёрши руки, призвать и собрать расточённых чад Божиих». Это слова Феофилакта Болгарского. Согласись – «распростёрши руки» можно сказать о кресте, но нельзя сказать о столбе! Кстати, Феофилакт был не болгарином, как может показаться. Он просто проповедовал в Болгарии, а был греком, читал Писание без перевода, и всё же говорил о кресте, а не о столбе!
Ты спрашиваешь о том, когда именно жил Феофилакт? В одиннадцатом веке. Что? К одиннадцатому веку значение слова могло измениться, и верующие могли подзабыть, умирал Христос на кресте или на столбе?
Теоритически это возможно. Но вот слова другого православного христианина. Он говорил, что Господь, принимая смерть, исправлял то, что сделал Адам. Именно поэтому смерть была такая. «Древо за древо и руки за руки. Руки, мужественно распростёртые (Христовы руки, распростёртые на кресте – Э.К.), за руку, невоздержанно простертую (руку Адама, протянутую к запретному плоду – Э.К.). Руки, пригвождённые за руку своевольную. Руки, соединяющие концы мира за руку, извергшую Адама».
Это – слова святителя Григория Богослова, тоже грека, но жившего в четвёртом веке. Это гораздо ближе к евангельским событиям! И заметь – речь идёт именно о распростёртых руках! То есть – опять о кресте, а не о столбе!
Да и Афанасий Великий, говоря о смерти Господа, сказал: «Он распростёр руки, чтобы одной рукой привлечь древний народ Иудейский, а другой – язычников, и обоих собрать воедино». Как видишь – опять «распростёр руки». То есть мы опять встречаем слово о кресте, а вовсе не о столбе! Кстати, Афанасий тоже был греком, тоже не пользовался переводом, а родился он ещё раньше Григория Богослова – в конце третьего века.
Что – свидетельств третьего и четвертого веков тебе мало? Ещё ближе к евангельским события хочешь? Что ж, можно и это.
Тебе имя Иустина Мученика о чём-то говорит? Это – христианский писатель второго века. Ну, и мученик за Христа, что видно из его прозвища. Второй век, заметь, Свидетель – это важно!
После того, как император Константин Великий стал христианином, он запретил казнить людей на кресте. Быть может, со временем подробности совершения такой казни могли и забыться. Но Константин Великий правил в начале 4-го века! А во втором веке никаких запретов на использование креста не было, и римляне распинали людей ещё весьма охотно! То есть любой человек, живущий в то время в Римской Империи, прекрасно знал, как именно протекает казнь на кресте, как мы, нынешние люди, имеем представление о том, как казнят на электрическом стуле.
Так вот – Иустин написал замечательную книгу «Диалог с Трифоном иудеем». Как видно из называния, Иустин пытался достучаться до сердец иудеев и убедить их принять христианство.
Иустин, как и другие христианские авторы, считал, что Писания Ветхого Завета составлены так, чтобы люди, с ними знакомые, узнали Христа, когда Он обратится к ним. Это отражено в Евангелии. «Исследуйте Писания.., а они свидетельствуют о Мне» - говорил Иисус Христос (Ин. 5:39). Да и любой, читавший книги Нового Завета, знает, как много там ссылок на Писания ветхозаветные. Через весь новозаветный канон сквозит мысль – смотрите, смотрите! Пророки говорили и то, и другое, и третье. И всё это сбылось! Эти пророчества сбылись и указывают на Иисуса Христа!
И вот Иустин обращает внимание на такую деталь. Иисус Христос – Он Кто? Мессия, Спаситель, Пастырь Добрый, Учитель, Сын Божий, Слово Божие, Бог, явившийся во плоти… Так называют Его в книгах Нового Завета, и наверняка, я ещё и не всё перечислил. А ещё Он – Агнец, берущий на Себя грех мира (Ин. 1:29).
Но ведь образ агнца был очень хорошо знаком народу Израильскому! Его готовили на Пасху и ели с горькими травами. И вот что пишет по этому поводу Иустин: «Агнец, которого велено было изжарить всего, был символом страдания крестного, которым имел пострадать Христос. Ибо, когда жарят ягненка, то его располагают наподобие фигуры креста: один вертел проходит через него прямо от нижних конечностей к голове, а другой поперек плечных лопаток, на котором держатся передние ноги ягненка».
Прочти это описание внимательно, Свидетель! И согласись – это не описание столба, как его понимаете вы. Это именно описание креста, креста с поперечиной, креста, который похож на те, что мы носим на своей груди!
А ведь Иустин знал, как казнят римляне людей на кресте! В его времена такая казнь была ещё делом вполне обыденным. И если бы форма орудия казни не была похожа на то, как жарят ягненка, Иустин всего этого не написал бы!
Такие дела, Свидетель. Как по мне, у нас более чем достаточно оснований считать, что Господь претерпел свою смерть именно на кресте.
Знаешь, религиозные споры дело не очень перспективное. Когда-то мой знакомый дискутировал с адвентистом седьмого дня. Адвентист настаивал на необходимости исполнения закона Моисея, кроме жертв, конечно, ведь Храма, в котором их можно было приносить, больше нет. Я не специалист по адвентистам, быть может, не все они верят так. Но тот человек был именно таков.
Мой знакомый говорил адвентисту о том, что в этом больше нет нужды. В доказательство своей позиции он приводил и решение собора апостолов по этому поводу, о котором мы уже с тобой говорили, и ссылался на Павла, который много об этом писал. В общем, доказывал вполне аргументированно. Но адвентист сказал ему: «А я хочу исполнить закон Моисея. Что ты ко мне пристал?» На этом спор и закончился. Ну хочется человеку жить так – что уж поделаешь?
Вот так и в нашем случае, Свидетель. Если ты хочешь верить в то, что Господь принял смерть именно на столбе, то мои слова здесь бессильны.
Я же останусь верен тому, чему учит Церковь. У нас более чем достаточно оснований чтить крест Господень, изображать его, носить на груди. От этого я не отступлю.
А ты – поступай как знаешь. И Бог рассудит, кто из нас прав.