Отдохнуть не удалось. Город то и дело преподносил неприятные сюрпризы, вроде белокожих существ, скрывающихся во мраке. Время от времени они пытались утащить часовых или вовсе разгромить лагерь с наскоку, но пока уходили несолоно хлебавши.
Воины жаловались, что болты почти закончились, что руки уже немеют от усталости, но раз за разом отражали нападения. Хворост уменьшался, и это лишь сильнее действовало на нервы людям.
– Пора решать, – тихо обратился Ахель к Норгриму, – либо ждем Такки, либо идем на поиски глифа сами.
Монах удивился, ведь до этого большую часть решений Ахель принимал сам.
– Пойдем к храму, осмотримся? Демон, похоже, оглушен, и еще нескоро очухается, так что попробуем отыскать глиф.
– Рад, что голова у тебя по-прежнему варит, – богач улыбнулся. – Фарс! Поднимай парней. Идем к храму.
– Туши костры! – капитан взмахнул рукой. – Бокл! Где Бокл? Куда запропастился этот дурак?
– Я здесь, капитан!
– Подтащи к костру пару трупов. Отрежь пальцы и уши – сдадим на поверхности церковникам или алхимикам. Друзья и деньги пригодятся всегда.
Отряд клином врезался в сумрак, прокладывая дорогу сквозь группки белокожих уродцев. Те были слишком маленькими и тупыми, чтобы собраться в громадную стаю и попросту задавить наемников числом. Но, так или иначе, каждый шаг давался с трудом. Напряжение выматывало не хуже сечи, к тому же было непонятно, как скоро придет в себя демон и что еще он способен сотворить.
Норгриму пришлось утихомирить бравурных воинов – они решили, что монах сможет в свое удовольствие пинать демона, как пинают детишки набитый тряпицами мяч.
– Сейчас я для демона не опаснее букашки. Порча на время покинула тело, магической силы не осталось, так что ведите себя как можно тише.
– Будем трижды осторожными, – спокойной ответил Фарс.
Едкой взвесью пыль и каменное крошево накрыло плац перед храмом. Пришлось изрядно подождать, покуда осядет серая пелена. Открывшийся вид огорошил людей – храм окончательно рухнул, похоронив под грудой битого мрамора, гипса и булыжников демона. Но самое удивительно, что по руинам кто-то бродил – шаркающие шаги и ругань не оставляли сомнений.
– Такки? Соня? – негромко позвал Норгрим. Он вышел чуть вперед, но так, чтобы оставаться под защитой наемников.
Ответа не последовало.
Из полумрака появился силуэт. Он покачивался, приволакивал левую ногу и продолжал грязно ругаться. Короткие волосы, слипшиеся от крови и пыли, стояли гребнем.
– Чего рты раззявили? – послышалось злое. – Найдется среди вас достойный рыцарь, способный помочь даме, а не только стоять и чесать хрен?
– Такки, – определил Ахель.
Фарс взмахнул рукой, обращаясь к двум копейщикам:
– Помогите ей. Остальные – держаться рядом. Шум может привлечь кого угодно…
Девушку принесли на руках и усадили на пол. Дали хлебнуть вина, протянули мокрую тряпицу.
Норгрим хлопотал больше всех, хотя и имел о медицине весьма отдаленное представление.
– Как ты?
– Помялась слегка, – девушка прижала тряпицу к кровоточащему носу, другой рукой пыталась стереть с исцарапанной щеки пыль, но отчего не получалось. – Не пойму, в чем дело…
– Дай-ка посмотрю. Ох… у тебя пальцы поломаны!
– Все?
– Три. И у мизинца оторвало фалангу. Погоди, сейчас вином полью…
– Руки убери, святоша! Я лучше внутрь.
– Рану надо прижечь, – тут же подоспел с советом один из наемников.
– Язык себе прижги, – буркнула Такки. – Заживет. У меня, как у Нищенки и носительницы глифа, есть кое-какие благословления. Зараза не берет.
– А где твой мечник? – спросил Ахель. – И что с глифом?
Вместо ответа девушка неповрежденной рукой достала из кошеля сверток и бросила богачу.
– Вторжение временно откладывается. – Ее слова были встречены гулом восторженных голосов. Девушка поморщилась, кивнула на руины храма. – Торад где-то там. Соня – тоже. Мы нашли ее на нижних этажах храма, и почти выбрались, но пол провалился. Не поручусь, что оба выжили.
– Надо уходить, – жестко заявил Фарс. – Бойцы выдохлись, болтов не осталось, да и факелов надолго не хватит. Ваше слово?
– Гостью бросать нельзя, – тут же отозвался монах.
– А какая от нее польза? – мрачно произнес Ахель. – Жаль девку, но не она первая, не она последняя, кого забросило к нам из других миров. Глиф слишком важен, чтобы им рисковать, а вот гостья…
– Ошибаешься, – Такки покачала головой. – В ней есть кое-что интересное. Я видела, как Соня криком свалила с ног семерых или шестерых бледных выродков. А до этого умудрилась прикончить чудовище на нижнем уровне храма. Это магия, и ни что другое, а Esys’abeld чиста от порчи. Чем не повод задуматься, а? Хватит корчить из себя сурового всезнайку, Ахель. Мы ее отыщем. Эй, Фарс!
– Ну? – капитан выглядел недовольным.
– Тащи-ка своих молодчиков к завалам.
– Но…
– С женой спорить будешь, дурак.
– Что за дерзость! – возмутился капитан. – Я могу прямо сейчас увести своих волков и бросить вас тут на поживу чудовищам.
– И оставишь все три глифа демону? – хмыкнула девушка. – Я невысокого мнения о наемниках в целом, но ты мне казался разумным малым. Вот окажемся на поверхности – катись на все четыре стороны, а пока отрабатывай деньги, старый олух.
Воины ушли к завалам, с раненой девушкой и монахом остался только бородатый сержант. Он покачивал топором и расхаживал туда-сюда, выглядывая в темноте врагов.
– Разумно ли так себя вести? – Ногрим только что закончил перевязывать мизинец Такки и напоил ее остатками вина.
– Разумность – это не про меня, – девушка пожала плечами, – но без Торада и Сони уходить нельзя. Если их размололо в муку – жаль. Но все же есть шанс, что они живы, так что я готова потерпеть эти подземелья еще немного.