Норгрим разбудил Такки.
– Воины вернулись. Пора уходить отсюда.
Они привели не только Соню, но и Торада. Бойцу досталось крепче других – камни раздробили ему левую кисть, повредили ногу и ребра. Он бредил, постоянно терял сознание. Требовал, чтобы вернули меч.
– Я его из королевской оружейной унес, – жалобно, совсем как обиженный ребенок, твердил Торад, – сталь лучшая! Дорогая сталь! Ковка искусная…
Но всем было не до меча. Самым удивительным, что отыскали волки Фарса, был бледнокожий коротышка. Его на веревке тащил один из копейщиков и периодически подгонял ударами древка.
– На кой ляд ты его привел, Бокл? – капитан поморщился. – Убей уродца.
– Она запретила, – воин потупился виновато, мотнул головой в сторону Сони.
– Твой? Нагулять успела? – не преминула напомнить о себе Такки. Она, несмотря на раны, первой подскочила к Тораду и заботливо утирала с лица кровь. – Монстров надо сразу убивать, Esys’abeld, а не жалеть.
– Это ребенок, – Соня пожала плечами.
– Больно уж уродливый!
– В родителей, наверное… В общем, лучше его отпустить и не мучать. Он, может, и монстр, но мы-то нет. Кстати, глиф не потерялся?!
– Все при нас, – успокоил ее Ахель. – Как только переведете дух – рванем отсюда. Фарс, что с мелочью этой делать станешь?
– С собой заберем, – решил капитан, – сдадим церковникам или в зверинец странствующий. Церковникам – дело богоугодное, но в зверинцах больше дадут. В общем, уродец не опасен, так что обернем его в выгоду. Мы ж деловые люди, не шелупонь какая.
Серьезных ран Соня на себе не обнаружила. Синяков, ссадины и шишек было много, руку прокусили, но все это оказалось пустяками. Вот Тораду пришлось в разы хуже!
– Может помереть, – бубнили воины, – чего его тащить такого? Стальная милость нужна.
– Лекарь и травник выходят! – рявкнула Такки. – Либо в монастырь отвезу. Милость оставь для дружков своих, а на мечника моего даже зыркать не смей!