Глава 14
Собаке не понравился запах волос. Зверь фыркнул, мотнул головой и попятился.
– Чего ты, малыш? – Хорг уселся перед животным, потрепал ласково за шею. Храбр недоверчиво поглядывал на хозяина, будто ожидал какой-нибудь каверзы.
– Пес бесполезен! – подытожил Сунгерн. – Обойдемся без него.
– Как? – усмехнулся Род. – Разве что ты по запаху оборотницу выследишь.
– Нет, ты, – ничуть не смутился музыкант, – попробуй снова приманить ее во сне и пленить. А мы тебя разбудим – глядишь, вместе проснетесь.
– Чудная мысль! Не уверен, правда, что малефик позволит себя облапить и вытащить к нам, скорее – оторвет мне голову к такой-то матери, или просто загрызет. Но идея достойная!
– Хватит препираться, – одернул их охотник. – Пес почуял след. Боится, но идет.
– Чудесно, тогда в путь, – тут же оценил Сунгерн, – и пес, что был отважнее людей…
Род пихнул его в плечо и поспешил вслед за Хоргом.
Храбр не рвался вперед, иногда останавливался, переступал с лапы на лапу, жалобно косился на хозяина. Тот либо мрачно покачивал головой, либо говорил что-нибудь ободряющее.
Пробирались они отнюдь не по буреломам. Просветы между деревьями были большими, землю покрывала духовитая хвоя и прочий лесной сор. Ловкач не умел ходить по лесу, и больше любил города, чем девственную природу, поэтому чувствовал себя неуютно даже днем, когда сквозь колючие лапы сосен просачивался свет.
Сунгерн вел себя в привычном ключе, глазел по сторонам, что-то бормотал, время от времени выдавал напыщенные пафосом стихи или пересказывал старые песни. Как ни странно, Генк слушал его не без интереса. Лекарь поначалу отставал, собирал желуди, ягоды и кусочки грибов, но после того, как отряд набрел на гнездо ведьм, парень боялся отойти даже на шаг от остальных.
Гнездо можно было сразу узнать по отвратительному запаху прелых грибов и разросшемуся вокруг него борщевику. Громадные листья окантовывали крохотную поляну, будто предостерегая забредшего сюда человека. Жилище ведьм напоминало гнездо, свитое из лозы, травы и жердей. Замысловатая конструкция стояла на выкорчеванных пнях.
– Сжечь бы эту дрянь, – пробормотал Хорг Вяз, удерживающий рвущегося с веревки пса.
– Гнездо пустое, – ответил Генк. – Ведьм либо убили в одну из предыдущих ночей, либо они ушли глубже в чащу. У вас здесь часто видели ведьм? Дети пропадали? А скот?
– Скотину почти не держим, – охотник пожал плечами, – детвора… ну, бывало, и пропадали. Мелюзга ведь какая – так и норовит из дому улизнуть, облазить окрестности. Так что кого волк унес, кто в овраг провалился. Всякое случается. А ведьмы… ну, где люди живут, там и ведьмы. Мужики однажды, когда я сам еще под стол пешком ходил, поймали одну и сожгли. Но чтобы гнезда вить… такого не было на нашей памяти.
– Все одно – здесь пусто, – подытожил Род, – только время теряем. Уходим.
Дальше лес вновь наполнился жизнью, исчез гадкий запах, деревья не стояли без листвы или хвои на ветвях. Дубов попадалось больше: молоденьких, сильных, с пышными кронами.
Пес бежал бесстрашно, словно заразившись уверенностью от Сунгерна. Музыкант, казалось, готов был хоть на демона войной идти, и его настроение поневоле передалось остальным.
– Я здесь бывал, – охотник улыбнулся, указав на родник, окаймленный колючим кустарником. – Чуть в стороне хибарка и колея тележная. С весны и до самых заморозков тут лесорубы трудятся, которых королевские управители привозят. В этом году мужики пораньше управились – больно уж погода дурная выдалась.
Он не ошибся – вскоре отряд выбрался на разъезженную, утонувшую в распутице колею.
– Зайдем к лесорубам в избу? – предложил Генк. – Я бы кипятка похлебал.