– Не смей даже пытаться! – шикнул на него Хорг. – Тварь не проснется до заката, незачем ее попусту трогать.
– И то верно, – согласился Ловкач, – Торад умело бил их куском железа холодной ковки, но мы на такое не способны, так что пойдем-ка дальше.
Хорг начал сомневаться, найдут ли они оборотницу. Малефик могла исколесить бор с севера на юг и с запада на восток. И не по разу! Но что-то в поведении пса заставляло верить и продолжать поиски…
И упорство было вознаграждено. Ну, как вознаграждено – они набрели на логово малефика.
То была старая изба, окруженная остовами домов и огрызком частокола. Бурьян разросся так, что невозможно было разглядеть, что находится под ногами. Деревья, будто в страхе, теснились вокруг старой деревеньки и выглядели больными. На самой длинной жерди, один на другом, серели четыре черепа. В глазницу каждого вставлены драгоценные камни.
– Очень сложный фетиш, своего рода якорь, – уверенно определил Генк. – Даже обезумев, оборотень вернется сюда с рассветом, а не останется валяться в кустах непонятно где.
– Мы имеем дело с малефиком, – напомнил Род. Он чувствовал потребность в разговоре – слова помогали сдерживать волнение и не думать про страх. – Они ведь не теряют рассудок.
– Они – нет. А вот их жертвы, как ты, например, вполне способны поначалу поддаться звериному. Зато фетиш приманит тебя – и все счастливы.
– Так уж прям и все…. – буркнул Ловкач. – Ладно, соратники, за дело?
Люди вооружились. Шансов пленить малефика днем было больше, нежели ночью, но все они, как казалось Роду, способны были уместиться на кончике булавки.
– Что за деревня? – спросил Сунгерн, разглядывая растрескавшиеся печурки, сложенные из камня и не поддавшиеся запустению. Всего их было полдюжины.
– Знать не знаю, – Хорг поправил лук, достал две стрелы, наконечник одной из них был обмотан тряпицей. – Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь здесь жил. Разве что лесные племена или общинники какие… Ладно, что делать будем?
– Предлагаю бросить в оконце бутыль с маслом, – Генк показал глиняный сосуд. – Дом старый, ветхий, на полу уж точно полно трухи, а крыша и вовсе еле держится. Пламя быстро обратит его в здоровенный кострище.
– А если внутри пусто? – Роду идея понравилась, вот только права на ошибку у них не было. – Я осторожно подойду и загляну в окно. Если объявится какое чудище – извольте прибить его до того, как мне оторвут что-нибудь нужное.
В траве хватало трухлявых бревен, глиняных черепков и прочего мусора, оставшегося от прежних хозяев разоренного поселения. Подобраться к дому было практически невозможно, но Ловкач старался изо всех сил, оправдывая свое прозвище. Конечно, Хорг справился бы с этим лучше – немолодой охотник двигался почти бесшумно, но Род и так просит от мужика слишком многого. Поэтому шел сам, выбирая с осторожностью, куда поставить ногу…
Сзади послышалась какая-то возня и ругань. Род оглянулся. Его спутники медленно пятились, заметив нечто, шевелящееся в бурьяне. Храбр ощерился, гулко рыча. Из разнотравья, как диковинный жук, перебирая лапками, выполз трухлявый пень.
Ловкач всем видом пытался показать, чтобы соратники не шумели. Пожалуй, после таких гримас, заломов рук и тяжелого умоляющего взгляда его сразу взяли бы в любой странствующий театр, а то и вовсе предложили бы роль придворного актера где-нибудь в Гамбале, но сейчас все это пропало втуне – остальные не заметили его стараний.
Сунгерн, лихо завопив, попытался заколоть пень вилами. Удар был бестолковым – зубья воткнулись в дерево, не причинив порождению темного колдовства никакого вреда. Толстый узловатый корень легко сбил музыканта с ног, обхватил за руку и потащил к пню. На серой коре распахнулась трещина, обнажив чудовищную пародию на человеческие зубы. Изо рта вылетел сноп трухи.
Швырнув поводок Генку, охотник сорвал с пояса топор и вмиг перерубил корень. Хоргу пришлось бросить лук и стрелы, чтобы спасти глупца. Но Сунгерн тоже ворон не считал, лягнул трижды пень. В последний удар вложился так, что монстр завалился на бок. Корни шевелились, вспахивали грунт, стегали воздух, не давая приблизиться Хоргу.
Музыкант поднял вилы, прихрамывая, дошел до охотника. Вместе они попытались добить чудовище, но то отчаянно брыкалось. Удары топора казались совершенно бесполезными, поэтому бойцы поспешно ретировались.
– Лук хватайте! И стрелы! – взвизгнул Генк. Он держал бутылочку с маслом над головой, выбирая подходящий момент для броска.
С трудом, Род заставил себя отвернуться. Чтобы ни происходило сзади, ему нельзя забывать про основную цель. Всего-то и нужно, что сделать четыре шага и заглянуть в окно…