Проснулся он от боли. Трещала похмельная голова, ныли плечи, ноги и руки. Вдобавок ко всему было жарко, от пота намокли даже волосы. Несмотря на неудобное положение, Ахель еще какое-то время просто лежал и, зажмурившись, гладил бедро смуглой красотки, что безмятежно посапывала рядом с ним. На кровати были еще две женщины, но они носителю глифа не пришлись по душе. То ли дело она…
Чуть позже он стоял на крохотном балкончике с пиалой в руках, полной легкого фруктового вина. Стоило оно слишком дорого, чтобы пить каждый день, но изредка… почему бы не порадовать себя?
Внизу дышало море. Отнюдь не такое спокойное, как тремя днями ранее в Ваянафорсте, зато несравнимо красивее. Волны несли в себе чудовищную силу и ярость, неистово бились о россыпь скал внизу, и дуновения той силы долетали до него солеными брызгами. Грозовое небо изредка озарялось всполохами, но пока скупилось на дождь.
Пахло йодом, водорослями и надвигающейся грозой. В такие минуты Ахель почти не жалел о том жребии, который выбросила ему судьба.
– Воины тебе благодарны, – послышался расслабленный голос Фарса.
– Ты говорил уже.
Ахель обернулся и, раздвинув почти невесомые занавески из шелка-сырца, вошел в комнату. Три лампадки, накрытые колбами из крашеного стекла, будто погружали ее в желто-голубую мглу. Повсюду валялись подушки с кисточками по углам, из-за стены лилась тихая мелодия флейты. Капитан сидел на высоком стуле и, опустив ноги в таз с горячей водой, курил трубку затейливой формы. Жирный маслянистый дым ложился на пол, где рассеивал и выдувал остатки прочь на улицу сквозняк.
– Не стоит благодарить меня каждый день, Фарс.
– Они ценят твою щедрость.
– Это всего лишь бордель. И заплачено за него всего лишь деньгами. Взамен я беру больше, и ты это понимаешь.
– Понимаю. Но это понимаю лишь я, – капитан усмехнулся. – Так зачем мы здесь? Только ответь правду, а не как обычно. Мы знаем друг друга достаточно давно, так что не юли.
Ахель улегся на мягкий диван, не имеющий спинки и подлокотников. От вина, морского пейзажа и сладких воскурений клонило в сон.
– Меня позвал король Феклий.
– Зачем?
– Просил о помощи.
– Надо же, никогда бы не подумал. Во время вашей последней встречи, клянусь, был уверен, что Феклий велит бросить тебя в пруд к русалкам.
– Он позвал еще полгода назад. Говорил, что на побережье неспокойно. Но я не мог приехать раньше из-за глупой смерти Воина и поисков глифа. Но Феклий плевать хотел на подробности, он лишь видит, что из-за моей нерасторопности погиб его третий сын. Не будь у него их еще четверых и двух дочерей – да, вероятно, мои косточки сейчас обгладывали бы русалки.
– Итак, мы здесь, потому что на море неспокойно? – Фарс выпил воды и отправил в рот пару крупных маслин.
– Русалки приплывают к заселенным берегам, кидаются на людей и поднимаются вверх по пресным рекам, а такого никогда не бывало. Морские змеи переворачивают суда на торговых путях и пугают рыбаков. Трупоеды повадились ходить в пограничные деревушки, где не принято мертвецов отдавать воде, и разрывают могильники. Слишком много зла тут творится, друг. Посмотрим, кто откликнется на близость глифа.
Капитан посерьезнел.
– Откуда столько сведений?
– Такки собрала. Девка хоть и поганая, но дело свое знает. Я тоже должен играть свою роль, ты же помнишь, что мне завещано не только монетами сорить?
– Помню, как же.
– Ну, так вот, послезавтра идем за риф, за Миндальные острова. Делаем петлю и возвращаемся в Селедкино королевство. Может, эти все беды – совпадение, а может, и нет.