К вечеру кормчий так и не пожаловал, поэтому Генк решил выбраться в деревню. Ранг зельевара гарантировал какую-никакую защиту, денег при нем не было, так что грабителей бояться не стоило. Все же это не бандитское логово, где за сапоги могут нож в печень вогнать, а вполне себе приличная деревня. Флаги королевского союза висели над казармами стражи и воротами, выходит, островные власти признают зависимость от монарха.
Но узел контрабандистов говорил еще кое о чем – тут царят иные порядки, нежели в крупных городах по обе стороны реки. Значит, даже к лекарям и алхимикам местные могут относиться терпимее, чем сородичи с большой земли. Подтверждение этой догадке парень отыскал довольно быстро.
Пестик и ступка.
Намалевано было на скорую руку, но, тем не менее, знак говорил о многом. Выдохнув, Генк трижды постучал.
На пороге возникла немолодая женщина, спрятавшая худые плечи под цветастой шалью. Волосы хозяйки покрывала сеточка с бусинами, какие носили дворянки где-нибудь в Брейе.
– Чего изволите, молодой человек? – говорила она настолько правильно и четко, что это развеяло последние сомнения о происхождении женщины. Генк изобразил поклон ровно такой сложности, чтобы не выглядеть подхалимом, но и не обидеть даму слишком простым приветствием. Та явно оценила знание незнакомцем этикета и слегка улыбнулась. – Вы ведь нездешний?
– Именно. Утром прибыл. А изволю… нет, прошу о встрече с мастером. Он у себя?
– Не он, а она, – надменно ответила женщина. Чуть приоткрыла дверь, но не настолько, чтобы Генк смог протиснуться в предбанник.
Он понял намек и продемонстрировал медальон зельевара.
Хозяйка без раздумий распахнула дверь.
Дом поражал дороговизной обстановки: одни подсвечники из поделочной кости стоили больше, чем получал какой-нибудь матрос на речном судне за месяц. Женщина усадила гостя в мягкое кресло, сама расположилась напротив. Она была немолодой, некрасивой, но утонченной и насквозь столичной. Дворянская кровь закипала в ней.
– Не спрашиваю, что человек вашего статуса делает на этом острове, – улыбнувшись, начал Генк, – но обращаюсь как к старшему коллеге за помощью.
– Вы юны и скоропалительны в выводах, – женщина поправил выбившуюся прядь волос. – Мы знакомы всего чуть, а вы, молодой человек, уже дважды ошиблись на мой счет. При этом имеете поразительно высокий ранг Дескападской школы… хм, либо вы чрезвычайно талантливы, либо – страшный лжец.
Генк почувствовал себя неуютно, будто снова оказался перед бароном и его ловчими. Хозяйка тем временем разлила чай по двум миниатюрным чашечкам из тончайшей глины.
Это была ядреная смесь из шести видов трав, половина из которых и близко не росла в этом краю. Но самый главный вкус давали отнюдь не они. Генк с сомнением посмотрел на собеседницу – та откровенно веселилась.
– Это желчь красного слепня?! – сиплым голосом спросил зельевар.
– О! Точно! Значит, ты не бессовестный лжец и вор, стащивший медальон, и сумеешь быстренько сообразить, какое противоядие следует выбрать.
– Никакое. Кипяток абсорбирует ядовитую вытяжку. Зря только перевели дорогостоящий ингредиент.
Теперь настал черед улыбаться Генку. По лицу собеседницы он понял – договориться будет проще.
Женщина встала и поманила его рукой.
Они прошли через комнату, где на двух столах и трех подвесных полках хранилось книг сорок, а может и того больше. Некоторые из них были знакомы Генку, в основном те, что имели на корешке вытравленный знак Дескападской школы – перевернутую вверх тормашками чашу, ножка которой плавно перетекала в змею. Про некоторые он слышал, иные видел впервые, а кое-что, вроде: «Природа и Магия. Том второй. Магические травы», хотел бы получить в личное пользование.
Часть дома, которую не было видно с улицы, представляла собой довольно широкое помещение, заставленное алхимическими приспособлениями. Ряды полок, обвивавших стены в несколько витков, ломились под банками, шкатулками, коробочками и промасленными пакетами, в каких хранились травы и семена.
Три маленьких очага были потушены, полыхал лишь самый большой. Пламя лизало дно котелка на треноге. У котла стояла женщина в кожаном фартуке и нарукавниках. Медный монокль был вставлен в левый глаз.
– А это еще кто? – послышался недовольный голос.
– Зельевар четвертого ранга, – ответила аристократка.
– Этот сопляк?!
– Да. Я его проверила.
Алхимик отошла от котла. Теперь, когда ее не скрывали клубы пара, стало видно, что она моложе компаньонки лет на пятнадцать. Довольно милое лицо было изуродовано ожогом.
Она заткнула нарукавники за пояса и отрывисто бросила Генку:
– Чего тебе? Отвечай быстрее, вода кипит.
– У меня деловое предложение, – парень не умел вести подобных разговоров, поэтому отвечал с запинками, путая слова. Было бы недурно прихватить с собой кого-нибудь вроде Рода, но эти фифы даже в дом не пропустили бы подобного человека. К тому же, предложение его теперь виделось глупым, поскольку у них денег явно хватает – подобный монокль могли позволить себе разве что лекари второго и первого рангов. – Так случилось, что я лишился всего лекарского оборудования.
– Можешь не продолжать, – ответила аристократка. – У нас ничего подходящего нет…
– Я готов щедро заплатить.
– Слово «щедрость» как-то не стыкуется с твоей потасканной одеждой и рваными башмаками, юноша.
Алхимик бесцеремонно толкнула компаньону локтем.
– Да тихо, ты! Спугнешь парнишку, – она повернулась к Генку и протянула руку. – Фэль. Как ты уже понял, я – алхимик. Отшельник, отступник, нелегал… как там называют нас в Дескападе?
Зельевар мог припомнить с дюжину оскорбительных прозвищ, коими сыпали теоретики и практики, но предпочел просто пожать плечами.
– Ну, не важно, – Фэль уселась на табурет. – Мартильда стала сварливой в последнее время, так что не принимай на свой счет. Она в принципе людей не любит, но разве можно ее за это винить? Итак… как тебя зовут?
– Генк.
– Славно. Четвертый ранг – это слишком высоко. Скажи честно, Генк, учителя тобой были горды?
– Еще как!
– Хм… тогда я с удовольствием не продам тебе оборудование.
– Вздор! Почему?!
Женщины рассмеялись. Фэль встала и заходила по комнате, бурно размахивая руками:
– Представь, вот возвращается ученик редкого таланта в Дескападскую башню… Не мастерства, нет, а именно таланта! Ученик, от которого все ждали успехов, денег, славы на поприще зельеварения… вместо этого он приедет в Дескападу в рванине, стоптанных сапогах и станет клянчить оборудование. Каково, а? Умора! И такое унижение для надменных наставников.
– Пре-ле-стно! – Мартильда надменно улыбнулась.
Генк хотел выпалить парочку оскорблений погрязнее, чтобы враз сбить спесь с этих куриц, но, увы, ругаться не умел и не любил.
– Я сопровождаю носителя глифа, – выжал из себя молодой зельевар. – С нами едет Esys’abeld. Оборудование я потерял в сложном, полном опасности пути, а не проиграл в кости в придорожном трактире.
Женщины переглянулись.
– Esys’abeld? – алхимик вынула монокль. – Доводилось мне слышать, что они – лишь выдумка поэтов. Выгодно вписанные в историю образы, помогающие избавиться от лишних вопросов… Поражена.
– Вы меня проводите к двери или мне выйти самому? – Генк довольно театрально сложил руки на груди, радуясь произведенным эффектом. – Мой путь слишком сложен и важен, чтобы тратить время на пустую болтовню.