Настоящий болван и идиот. Короче говоря, дурак, одним словом.
А жена его, эта Мая, один момент мне показалась довольно неплохой культурной женщиной. Но однажды она совершила такой дешевый поступок, что я охнул от изумления, я разочаровался в ней.
В ответ на это мне шепнули на ухо:
– Рустам, а что ты удивляешься? Эта Мая вышла замуж за Эммина, понимаешь, за ЭМИНА?!
Как ты думаешь – спрашивают они меня – нормальный человек ляжет в постель с Эмином? Или просто свяжет свою судьбу с ним?
Разумеется, что нет! Вот и делай выводы.
– Я это запомнил, Вочкос, – говорю я удивленному армянину. -
Нормальный народ не проиграл бы армянам. Он проиграл бы американцам, англичанам, туркам в конце концов. Но не армянам!
Значит, что-то у нас не в порядке, какой то брак у нас в генетике.
Поэтому, получай сука!
Я схватил его за ухо, и чуть оторвав, ударил ему под глаз. Он чуть вскрикнул, и схватился за глаз. Я поймал его за челюсти, оголил его физиономию и плюнул ему в лицо.
Потом два раза локтем стукнул его в грудь, и еще раз шмякнул его кулаком под ухо.
Вижу что, с его лица пошла кровь, и капает она на мое сиденье.
– На, сука, на, на! А теперь пошел на хуй отсюда, недоебанный армянин!
Придя на работу, я тотчас же написал рапорт на исключение агента
'Вочкос' с агентурного аппарат.
Как решит это руководство, я не знаю. Может назначат контрольную встречу, и там этот армянин все им расскажет? Не знаю.
Мне уже все по фигу. Я скоро увольняюсь.
Люблю я ''Арменикед'', это хороший район Баку. Как в Кисловодске, тихо, без ветра.
Кругом парки. И вот, иду значит мимо парка Орджоникидзе, глянь! – передо мной остановил черный ДЖИП ''Ниссан''. Оттуда вышли двое парней, и буквально силком втащили в машину.
Стекла затемненные, снаружи ни черта не видно. Я сижу сзади, слева и справа от меня сидят те двое, которые меня заволокли сюда.
Впереди сидел лысый человек. Он обернулся:
– Здрасьте! Меня звать Сан Саныч. Я про вас все знаю и приношу свои извинения. Давайте работать вместе – сказал он благодушным, родительским тоном.
Улыбнулся он приятно, зубы белые, лицо благородное. В нем чувствовалось положительность и внушительность. И молчал он как – то солидно.
Это были впечатления первого мгновенья.
Некоторое время едем молча. Затем приехали в один ресторанчик. Я там никогда не был, это в районе поселка ''Монтино''. Мы уселись в кабинете вдвоем. Он сделал заказ, официант пошел выполнять его.
Тишина гробовая.
Мы друг друга украдкой разглядывали. Он меня, я его.
Сан Саныч – здоровенный, коренастый мужчина, стриженный, курносый. Ходит вразвалку, похож на старинных воинов, доспехи не хватают. Только вид у него заговорщика. В тоже время он стройный, в движениях изящность, подобие грации. Как это все совмещалось в нем – понятия не имею.
Официант принес заказ.
Березовая водка, фрукты овощи, различные соленья и черный хлеб.
Он снова заговорил.
– Рустам, помогите нам.
– Это как?
– Завербуйте меня. Да, да!… Завербуйте! Простите меня за скорую просьбу, но время деньги. Вы же контрразведчик, вам нужен результат.
Я из вас сделаю героя КГб. Вербуйте меня! Ну же?! – страдальчески морща лицо, он говорит.
Я малость растерялся, не понял, что происходит.
– Не хочу, – был мой ответ.
– Это как, – спросил он, снисходительно улыбнувшись.
– Да так! Не хочу и все, – закурил я сигарету.
– Вы меня не поняли, Рустам! – он опять улыбнулся. – Завербуйте меня. – поморщив лоб продолжал Сан Саныч. – Хотите, я вам напишу на бумаге, что вы привлекли к тайному сотрудничеству подполковника внешней разведки России? Хотите? Ну скажите, хотите или нет? Это же будет революция! Все азербайджанское КГБ встанет на уши! Все! Вас даже наградят!…
– …Посмертно! – перебил я его, и засмеялся.
– Нет…ну это конечно шутки шуткой, но я говорю серьезно. Рустам, сделайте из меня агента. Сделайте!
– Но зачем?
– Как зачем? Вам же нужен результат, вам тоже нужна вербовка, разве нет? – делает он строгие глаза.
– Нет, мне она вообще не нужна – сказал я как – то беспечно.
– Ты че, долбайоб что ли? – смущенный до крайности, огрызнулся Сан
Саныч.
Я мгновенно притих, всеми силами стараясь не выдать себя каким – нибудь жестом.
– В принципе, все может быть – не замечая его ''наезд'', отвечаю я, и развожу руками.
Кажется, я веду себя очень благородно.
Ночью в постели чувствовал себя в отличном настроении: я был доволен, спокоен и скоро уснул, спал крепко до 12 часов дня.
Сижу у себя в кабинете в КГБ. Кабинет состоит из сейфа, стола, двух стульев и солдатской кровати.
На лице моем строгость, облокотился рукой об край стола, смотрю в окно.
На стене висит портрет Гейдара Алиева. Портрет красивый, цветной, но без рамок, лишь одна бумажная фотография.
В этот момент в кабинет завалил инспектор, подполковник управления Особой Инспекции, звали его Малик.
Что – то сказал, я что – то ответил, все эти слова касались непосредственно моего начальника, и еще кого – то, он ех искал.
– Как дела вообще?
– Норма.
– А где Азик? После дежурства? Хорошо.
И вдруг Малик заметил потрет Гейдара Алиева, подошел ближе, стал под ним, и шимбанул с плеча:
– Какое фото! Шик! Ты это, Рустам, это фото грех так держать.
Закажи раму красивую, вдень туда фотографию, и тебе будет приятно, и всем нам. Разве нет? Вот. Ну будь здоров.
Он удалился с кабинета прочь. А совершенно неожиданно для себя сорвал со стены фотографию Гейдара Алиева, разорвал ее на мелкие кусочки, сжал все в клубок т швырнул в мусорное ведро.
Позвонил Макс и глухим голосом заявил, чтоб я пошел на
Главпочтамт и получил на свое имя – до востребования открытку. Там же прилагается 500 долларов.
Я так и сделал. Профиндючил туда, но появилась проблема: открытка есть, а денег нет.
Придется позвонить Максу, что за херня?!
Звоню максу, он смеется, шутит. Оказывается, это проверка, они меня прокуряживают.
Гады! Сукины дети!
Хоть я и позвонил не со своего сотового, а с улицы, с прокатного телефона, но все же мой звонок зафиксирован и голос мой записан у них на диктофон. Еще один повод для шантажа у них есть.
А мне насрать!
29 июля.
Я вечно вспоминаю одну девушку, Лилю. Это был единственный человек, который понимал меня. Даже когда несколько раз хотел убить себя, я вваливался к ней домой, она мне варила котлеты, компот, у нее пил, курил, мы трахались, она меня купала, и все потом было хорошо.
Лиля была великолепна. Нет, не очень красива, но с потрясающей энергетикой. Не видел я Лилю уже 3 года. 3 года!
И вдруг – хуяк! – звонок на мой мобильник, слышу ее голом, – она!
Откуда она узнала номер моего мобильника, я не знаю. Уже потом я понял, догадался, что этот ветер дует от Ильича.
Как они вышли на нее?
Где откопали ее? Это ребус! Мы с Лилей встретились.