— Я не убийцу имела в виду, когда говорила, что она воин, — пояснила Эл. — И при чем тут моя память? Я никого не убивала. Да. Я резка, но по необходимости и в меру. В моей памяти нет воспоминаний об убийстве.
— А она убивала, и много. Ты верно догадалась, она служила императору, точнее его дочери, но заняла она это место не по причине своих высоких моральных принципов, а из-за происхождения и способности быстро убить. На уровне рефлекса. Ты не замечаешь своих рефлексов, не заметишь и ее. Они могут поселиться в тебе. Механизмы взаимодействия наблюдателя и модели очень утонченный. Я подготовил семьсот наблюдателей. Мне казалось, я все учел. Но, как ты выразилась, всегда есть элемент неизвестности. Мы готовим тебя очень быстро. Слишком быстро.
— Семьсот? Только для Фаэтона?
— Нет, не только. Когда я говорю тебе, что твое путешествие — огромный риск, я не пытаюсь тебя пугать. Хочешь уцелеть, держи в голове неотступно одно — твоя задача вытащить Ахши, или выжить самой, остальное — только средства. Ты слишком молода, но я согласился с Торном в том, что ты подходишь, однако, не значит, что ты сможешь. Если ты не отыщешь Ахши, мы вытащим тебя оттуда насильно, до катастрофы. Больше минимального срока тебе там быть нельзя.
Эл хмыкнула.
— Не будем загадывать, — сказала она. — Все-таки я охотно ознакомилась бы с прошлым Верданы, каким бы оно ни было.
— У меня есть программа, я работаю согласно проверенной схеме.
— Эйсмут, вы когда-нибудь принимали участие в войне или боевых действиях? — спросила Эл.
— Нет. Я — спасатель, а не солдат, — заявил Эйсмут. — Убийство — омерзительно.
Он увидел, как Эл вдруг улыбнулась, в ее глазах появилась снисходительность.
— Я знала одного человека на Земле, он тоже считал, как и вы, что все вопросы можно решить переговорами. И он чуть не погиб из-за этого. Есть старая истина: при столкновении дикости и цивилизации, как правило, побеждает дикость. Впрочем… — Эл остановилась, перевела взгляд на Вердану, потом вытянула руку в сторону психолога, словно хотела что-то взять у него. — Дайте-ка мне список оружия, которым она владела.
— Ты собираешься взять оружие? — Эйсмут решил, что она шутит.
— Конечно. Ей по статусу положено.
— Эл, наблюдатели не пользуются оружием. Его можно носить с собой, в крайнем случае, напугать. Убивать — нельзя.
Эл кашлянула.
— Эйсмут, вы действительно говорите то, что есть на самом деле или проверяете меня?
— Спасатели не пользуются оружием, — твердо заявил Эйсмут.
Эл поставила локоть на подлокотник кресла, подперла рукой щеку и посмотрела на Эйсмута глазами полными изумления. Другой рукой она указала на информационный центр.
— Вы смотрели, что там происходит? — спросила она.
— У меня много другой работы. Моя сфера — перемещение личности, память.
— Хорошо, что я наемник, — покачала головой Эл. — Я возьму не все оружие, а только то, которое смогу освоить. Из ста трех спасателей, погибших на Фаэтоне, сорок три погибли в результате нападения. Это не психологический срыв и не сращивание личностей. Это убийства за последнее время. Если такое случиться со мной, я буду защищаться и не позволю себя убить.
Эйсмут внимательно посмотрел на Эл.
— Да, вы с Верданой действительно очень похожи, — заключил Эйсмут.
— Вы же все обо мне знаете, — улыбнулась ему Эл. — Может быть, вы считаете меня дикарем? Что ж ваше право. Я иногда даже начинаю гордиться этим.
Эйсмут услышал неприкрытую иронию в ее словах. За то время, что они работали сообща, мнение Эйсмута неоднократно менялось. В ежедневных отчетах капитану Эйсмут сообщал разные, порой противоречивые сведения. Она трудилась наравне со всеми, готовилась тщательно, но выводы, которые она подчас делала, не нравились Эйсмуту. Сегодня Эл шокировала его. В ее памяти хранилось много воспоминаний о ситуациях, где применялось оружие, но она действительно никого не убила. Однако девушка легко вступала в стычки. Эйсмут знал, что в воспоминаниях о Земле, которые он отследил у Эл, есть сцены из земной истории. Эйсмут решил, что Эл и ее двое друзей связаны с перебросками во времени, но углубляться в вопрос не стал. Хорошо, что она умеет адаптироваться. Эти путешествия имели специфический характер и не так похожи на те, с которыми Эйсмут имел дело, однако, в данной ситуации были полезны. Спросить об этом он не мог, так как его должность не позволяла ему такого любопытства, и никто не имел права знать о прошлом Эл, кроме него. В целом, его собственное мнение сводилось к тому, что личность Эл с ее воинственными замашками хорошо накладывалась на личность Верданы. Опасения он оставил при себе. Эл не была знакома с тонкостями спасательной работы, с кодексом, с обязанностями, потому так легко она относилась к особенностям будущего задания. Он надеялся, что со временем Эл оставит дикие замашки и освоиться с новыми обязанностями.