Добрых людей в нашем мире часто называют идеалистами, хотя всё наоборот: именно жизненная практика, а вовсе не отвлечённая теория показывает, что они правы. Все разными методами стремятся к счастью, а вот достигают счастья - именно и только они. Стало быть, они-то и есть - практичные люди, а те, кого у нас принято называть "практичными людьми" - в сущности, несчастнейшие дурачки и наивнейшие обормотики, прожигающие жизнь впустую.
- Главное, чтоб ты был человеком открытым - тогда и смысл сам навстречу тебе откроется. - говорил отец Кириллу. - Правда, если только твои стереотипы будут сильнее, тогда... придётся тебе вечно жить не наяву, а как по пьяни. А я, как ты знаешь, алкоголиком никогда не был: я перед жизнью просто открываюсь - учусь её спрашивать! Я по-вашему не совсем верю - вот как Марина, например (и ты уже почти!..), но... не исключаю, что когда-нибудь и я - за вами. Отцы в наше время приходят позже сыновей. А что мужья позже жён - это уж и всегда так бывало. Но главное, что я человек по жизни спрашивающий. Вопрос - это уже полверы! Я спрашиваю у обстоятельств - это и есть моя вера. А главное "обстоятельство" - внутренний голос. Я же про Сашу уже всё "спросил" - и за секунду ответ получил. Ты его уже знаешь!.. Слава Богу, и ты у меня по жизни - человек спрашивающий. Главное только: получив ответ, никогда не делать вид, что не расслышал!
Итак, решение было принято, и застало всех в следующей диспозиции: у Кирилла с начала лета и почти до сего дня (точнее, до Древа) стояло какое-то смутное, тоскливое настроение - "привет из прошлого". "Опять депрессией балуемся!" - подтрунивал он над собой, не зная, откуда что взялось.
Странное дело: когда ты только-только постигаешь истину (как в прошлом августе, в день Отроков Эфесских), кажется, что ты уже никогда её не забудешь. Что ж тут можно забыть - вот ты и вот она: это же навечно, как жизнь! Ты теперь всегда будешь жить в эту меру: по-другому у тебя просто не получится... И никогда "не сделаешь вид, что не расслышал"! Но проходит время - совсем не так уж много... - и то, что, казалось, не вышибешь из тебя топором, как-то неуловимо утекает само по себе. Улетучивается, как запах ладана. Ты помнишь, что знал - но уже не знаешь. Это разные вещи! Вроде бы, ничего не изменилось - и всё не то. Где же она, твоя жизнь в меру того знания!? Открылось - и закрылось? Было откровение, а теперь что... закровение?
Тогда внешне было плохо - и было хорошо! Сейчас внешне всё гораздо лучше - и всё плохо! Даже нет, не плохо, а - не хорошо. "Не хорошо" иногда хуже, чем плохо: как хроническая болезнь хуже острой. Когда ничего так уж сильно не болит, но всё нехорошо - не знаешь, что исправить. Радость постоянно надо обновлять. Застоявшись, она неизбежно портится. Прошлогоднее откровение исчезает не позже прошлогоднего снега.
Мало выздороветь один раз - надо выздоравливать каждый год! Без аварии и больницы - каждый раз выписываться в жизнь. Как Пасха каждый год новая и каждую неделю "малая". Воскресения в нашей жизни должны быть регулярными, как в календаре.
Человек, хоть единожды испытавший ослепительную новизну перехода из смерти в жизнь, подсознательно будет и впредь искать новизны как синонима счастья. Всё хорошее - новое, а всё новое - это погибшее и воскресшее старое. Пусть погибло наше детство - оно воскреснет в ком-то близком. И ты радуешься детству ближнего как своему собственному. "Чужое" детство тем и прекрасно, что в нём мы узнаём себя. Чужого Детства не бывает - оно всегда наше. Иногда немного исправленное. Иногда немного ухудшенное.
Кирилл едва сам признавался себе, но поначалу... он взялся за это дело из-за Ромки! В сущности, можно сказать, это Ромка "усыновлял" Сашу - до того горячо он болел за своего друга, и этой "болезнью" неизлечимо заразил разом всех родных.
Так у каждого в этом деле - этой литургии(1), - оказалась своя роль: у Ромки - вдохновителя, который, вроде, формально ничего и не делал, но был общей совестью... был бы общим укором, если бы их с Сашей предали (нет, его отношение к родным, конечно, не изменилось бы... только вот им бы от этого легче не стало!).
Кириллу выпала - самая активная роль. Постепенно "заражаясь" от Ромки и Марины, он сам не заметил, как и ему Саша стал родной. И он не меньше их загорелся верой, что "всё у нас получится".
"Уже не по твоим речам веруем, ибо сами слышали и узнали.." (Ин. 4, 42). Кирилл просто узнал в Саше ещё одного брата - как узнал раньше в Ромке. А стоит только узнать Человека, и ты всё для него сделаешь! Может, впервые это произошло на том самом древе!
"Ждёшь-ждёшь, что вот сейчас произойдёт с тобой что-то такое радостное, чего ты сам себе принести не можешь... Потом оказывается, когда мы делаем радостное кому-то, это и есть то самое, долгожданное, что наконец-то "с нами произойдёт". Сам себе ты это и вправду никак не сделаешь. К тебе всегда приходит радость, которая - не к тебе, а от тебя. Весь секрет счастья в том, что оно - перевёрнутое.
"Радость моя" - это человек, которому мы радость несём. Так что "произойти" с нами может никак не событие, а... либо человек, либо Бог.
И вот Человек к нам приходит.
Человек с нами происходит!
Всё же ясно, как день.
Самая радостная сказка становится самой неоспоримой явью, когда мы находим Человека. Это чудо не продаётся и не предаётся. Иуда думал, что предал "всего лишь" учителя, а оказалось что самого себя: от этого-то он и повесился. Мы живы лишь до тех пор, пока этому преображающему Чуду не изменили.
"Если мы испытали радость выписки - и это уже не вернёшь (не в новую же аварию лезть!), то... может, попробовать подарить что-то вроде выписки другому человеку. У меня-то, слава Богу, классный отец - так что я после смерти мамы не попал в детдом. А он попал ровно туда, куда я со страхом заглядывал в мыслях. Он попал на фронт, а меня оставили в тылу. Вот так вот живёшь-живёшь, и вдруг до мурашек пронзает открытие. То страшное, что не случилось с тобой, обязательно случилось с кем-то. Снаряд, пролетевший мимо тебя, точно нашёл свою жертву где-то там, недалеко, за спиной. Это закон всей нашей жизненной войны. Когда не воюешь напрямую, то зайди хотя бы в госпиталь, что ли...
"Не бойся: жизнь покажет тебе ровно всё, чего ты боялся. Некоторые испытания пройдёшь... как будто не ты, а кто-то другой на твоих глазах... но это будет только как будто бы другой!"
- Я-то в больнице всего три недели лежал - и то неприятно... а он в детдоме - целый год! - говорил Ромка. У каждого была своя ассоциация.
Кажется, все в свою меру начали хоть чуть-чуть отождествлять себя с Сашей.
Всё действительно важное, что с нами происходит, мы реально проживаем несколько раз: однажды - когда это совершается с нами, потом - тем или иным близким человеком.
Сразу стало ясно что исправлять. Вновь откуда-то нашлось дело. Опять кто-то очень нетактично сломал кокон нашего эгоизма.
"Вот дурдом: чтобы было хорошо - должно быть "плохо": или нам, или кому-то. Весь рецепт счастья: проблема плюс надежда! По-другому у нас отчего-то не получается. А кажущееся отсутствие проблем - и есть главная проблема... безо всякой надежды".