Потом, через некоторое время, он воскресил уже не раз повторявшуюся тему:
- Мам... ну, ты всё-таки отдашь меня в конную школу?
- Посмотрим... - отвечала Марина. - Если уж так сильно хочешь...
"После сломанных ног - как раз в самый раз в конную школу! Может, тогда уж лучше сразу в рай, за лошадкой". - подумал Кирилл. Но он уже знал, что Марина Ромку точно не "пожалеет". И знал, что Ромка буквально с ума сходил от лошадей:
- Ну вот что там кошки или собаки? Я так-то их, конечно, тоже люблю... но на них же не покатаешься! - рассуждал он. - А на собак у меня, кстати, ещё и аллергия. А на лошадей... наоборот: аллергия, когда их долго не вижу!
- Что ж, у каждого свои предпочтения! - сказала Марина. - Помню одноклассника, который больше всего на свете мечтал, чтоб родители подарили ему крысу... вот именно крысу и никого другого. Много лет мечтал. Родители таких симпатий не разделяли и так и не купили!.. а сейчас симпатий не разделяет жена. Ну, что поделаешь: нет в жизни полного счастья!
Через некоторое время Марина нашла уже Сашу задумчиво сидящего с ногами на палубной скамейке и крепко обхватившего коленки.
- Что сидишь, как Алёнушка?
- Лошадей жалко! - сказал вдруг он.
- А с чего ты решил их жалеть - они тебя об этом просили?
- Нет, я серьёзно... - сказал Саша. - Они же за себя не могут постоять! Как и все животные перед людьми!
Это на него опять напало "философское настроение".
- ...А вот если, допустим, не только человек, но и Бог хочет их обидеть, тогда им что делать! а? Ну что?
Детская логика всегда поразительна и безапелляционна, как Суд над всем миром.
- А с чего ты взял, что Бог хочет их обидеть?
- Ну, а всемирный потоп-то, а!?. если он, конечно, в самом деле был... Помните, тёть Марин, сколько на фресках нарисовано тонущих лошадей? Вот я даже сфотографировал на телефон. Щас покажу. Я считаю, это вообще несправедливо у Бога устроено! Если люди и вправду согрешили, если мы такие с-сволочи... то почему за нас лошади-то должны страдать? И вообще все животные... За нас, идиотов!
Марина вспомнила диалог за компом, когда они с Ромкой играли в какую-то стрелялку.
- Убивать коров или лошадей - это всё равно что детей убивать! - говорил Саша. - Это вообще только садюга может! Их даже нечаянно задеть жалко!
При этом простых юнитов они гробили сотнями без всякой рефлексии.
А ещё вспомнилось, как Ромка в раннем детстве жалел тараканов. Как-то они ненадолго завелись - заползли от соседей, пришлось, хочешь не хочешь, травить. Ромка потом сокрушался:
- Они так усиками и лапками шевелили - жить хотели!.. а мы их отравили. Даже маленьких!
И повторил где-то услышанное слово:
- Мы совершили геноцид тараканов!
Вид у него был такой, словно он действительно хочет честно предстать перед Гаагским трибуналом.
И откуда это у самых разных детей с самым разным воспитанием: судьбы зверей - как мера человечности. Нет, даже больше: как мера справедливого или несправедливого устройства всего мироздания.
- Ну, давай посмотрим сюжет, который тебя так возмутил!
- Вот!
Над светло-голубой водой торчали улыбающиеся морды белых лошадок. Так же по-доброму улыбалась какая-то коровка. Казалось, они все купаются в жаркий день и получают от этого большое удовольствие.
- Ну, вот их-то зачем надо было топить!? - возмутился Саша.
- Стоп, стоп! - осенило Марина. - А вдруг это и есть как раз те будущие "небесные лошади", по лицам которых ты сегодня скучал - которые потом вознесли Илью Пророка. Ты же сам хотел их разглядеть, чтобы что-то понять. Вот, считай, и разглядел! Только в другой клеточке. Если уж Бог про что-то однажды сказал: "Да будет...", значит, оно будет всегда - никто же не может отменить слова Самого Бога: ни смерть, ни время, ни потоп!
- В смысле, они что: умерли в воде - и стали летучими лошадьми на небе? - улыбнулся Саша. - И потом подняли туда на колеснице Илью Пророка. Это уже интересно!
Он посмотрел на "фотографию" всемирного потопа каким-то новым взглядом. Теперь она уже не выглядела таким "геноцидом". Всё живое - живое всегда.
- Лошади меня знаете как вдохновляют! Только лошади и вдохновляют... Сейчас я вам кое-что покажу, - говорила Вера. Она принесла Кириллу рисунки лошадей. Целый альбом с конными скачками и... полётами. Копыта и крылья. И развевающиеся в небе гривы.
Под одним рисунком стояло четверостишие:
Я думала, счастье - лошадь,
Но как далеко ипподром?
Я думала, счастье - где-то...
А оно оказалось кругом.
- Это я нарисовала, а стих мне подруга сюда вписала, - пояснила Вера так смущённо, словно стояла перед строгим учителем и её могли наругать.
Кирилл вспомнил девочку Настю в больнице с её кошками: "Кошек же рисовать проще, чем людей!"
"И лошадей - проще. - подумал он. - Вот ведь как выходит: Творчество - эксклюзивная особенность человека, но почему-то олицетворение творчества - не человек, а лошадка с крылышками".
- Да уж. Приделаешь лошади крылья - выйдет Пегас, - заметил Кирилл. - Приделаешь рог - выйдет единорог. Тут - Творчество, а там - Чистота: прямо все свои лучшие качества люди дружно перевалили на лошадей! Наверное, чтоб самим не заморачиваться на эту тему.
Вера засмеялась.
- А вот посмотрите ещё мои стихи. Мне очень интересно ваше мнение! - вручила она ему большую папку.
- Ого, тяжёлая! Спасибо. Только я ведь, это... наверное, не быстро прочитаю.
- А кто вам сказал, что я вас тороплю. Сколько надо, столько и держите. Как прочитаете, так прочитаете. Только мнение своё мне честно скажите - не льстите! Не люблю лести.
- Уж постараюсь!.. - дежурно пообещал Кирилл: то ли не льстить, то ли прочитать.
"Не знаю пока, как её стихи... но вот в рисунках, кажется, что-то такое есть..."
Ему вдруг вспомнилось из старой песни про художника:
И осталось всего ничего разве только холсты.
А на них - неземные закаты, и лошади скачут.
Только в них, как ни странно, живёт ожиданье весны,
И весна безусловно наступит - а как же иначе!
- Мне кажется, эта лошадь - прямо как Божий знак нам! - проникновенно сказала Вера.
- И что он, интересно, может значить? - улыбнулся Кирилл.
- Догадайтесь... - интригующе сказала Вера.
- Какой-то я недогадливый, - пожал плечами Кирилл. - Тупой, наверное.
- Не-ет, вы не тупой! Вы видели, как лошадь сразу к вам потянулась? Они чувствуют людей... Они же всё чувствуют. Это у вас да-ар! К вам и животные, и дети тянутся - вы заметили? Потому что вы добрый.
- Здесь мне, наверное, положено шаркнуть ножкой и потупить глазки! - отшутился Кирилл.
- Ну, ладно - не буду вас смущать! Просто я, действительно, очень люблю лошадей и чувствую их. Жаль, что я так и не научилась ездить верхом. Надо было заняться конным спортом, но я ка-ак ударилась...
Кирилл, конечно, подумал, что речь о падении с лошади, но Вера после паузы пояснила:
- В молитву! Замолилась, проще говоря. Потом-то мне уже объяснили, что это была прелесть... а тогда я видела на молитве "нетварный свет", слышала голоса. Но я же тогда ещё ходила не в нашу церковь, а в одну "истинно православную". А там такие вещи с каждым вторым происходили. Там нам всегда твердили одно: молитесь, молитесь, молитесь... бдите, бдите, бдите... ночью никогда не спите - молитесь: мир погибает! уже погиб! всё грех, грех, грех... о конном спорте даже и думать - смертный грех... так я не стала думать о конном спорте, а стала думать о конце света.
- Да-а, что ж тут скажешь... - пробормотал Кирилл, и вправду, не зная ,что сказать. - Лучше уж конный спорт!
- А скажешь то... что я всё-таки спаслась! - торжествующе объявила Вера. - От спасения спаслась - это самое сложное! Они меня спасали, а я от них спаслась.