— Тише ты, — шикнул на неё блондин. Сунул руки в карманы плаща и абсолютно обыденно продолжил: — Думал, ты хочешь помочь своему другу. Ну, нет так нет.
Меральда вопросительно на него уставилась, пока что-то больно скреблось в груди. Наверное, только что родившаяся надежда требовала её освободить. Девушке вышло бы дешевле задушить этот крохотный огонёк до того, как он выберется наружу и разгорится. Потому что когда умирает большая, самостоятельная надежда, становится не просто больно дышать, а невыносимо позволять себе это делать.
— Не здесь, — вдруг посерьёзнел Алес и, не вынимая руки из карманов, зашагал к неподвижным архангелам. Меральда поплелась следом. Роз обронил короткое «Она со мной» и пинком открыл арочную дверь, протискиваясь на высокое крыльцо. Студентке пришлось придержать полотно, чтобы не стукнуться.
Ливнёвки, нарушающие кладку двора своими дырявыми крышками, откровенно не справлялись с потоком, и у крыльца собралась внушительная лужа. Грязная вода достала до щиколотки, когда девушка через неё перебиралась, целиком скрыв короткие туфельки, и теперь в них неприятно хлюпало. Пропитанный дождём подол платья облепил ноги, а к спине прикипели холодные сосульки волос. Но Меральда не жаловалась, изо всех сил стараясь поспеть за мужчиной в чёрном капюшоне. Он дошёл до ворот и что-то сказал часовым, которых тоже можно было выжимать. Выйдя во внешний двор, Алес двинулся вдоль казарм. Он остановился, чтобы подождать спутницу, только оказавшись под козырьком нужной входной группы. К тому времени Меральда представляла себя холодной, мокрой лягушкой, надеясь, что при качественном самовнушении её тело перестанет так сильно колотить.
— Замёрзла что ли? — притворно удивился Алес Роз и мягко придержал её за талию, увлекая в проход. Меральда хотела возмутиться, но у неё зуб на зуб не попадал. Протягивая за собой непрерывную мокрую дорожку, они поднялись на третий этаж. Строгие коридоры казармы смутно напоминали пролёты университетского общежития. Мужчина достал связку ключей и отпер ближайшую дверь, жестом приглашая гостью войти. Продрогшая ученица сразу заприметила современный обогреватель на термалите и пристроилась возле него, усевшись прямо на пушистый, светлый ковёр. Алес снял плащ, покрытый влажными бусинками дождя, и по-хозяйски бросил на стул.
— У меня нет женской одежды, — предупредил он девушку, прежде чем распахнуть шкаф. Выудил чёрную камизу и критически осмотрел, будто решал, стоит ли жертвовать таким хорошим бельём, следом достал короткую тунику и кожаное пальто. Сложив всё это добро на кровать, он покопался ещё немного в поисках простого льняного пояса и смешной конусообразной шляпы с завязками. — Сними туфли, быстрее высохнут, — посоветовал он, опускаясь на пол рядом с Меральдой. Она послушно разулась и приставила обувь к решётке обогревателя.
— Умница, что не согласилась на идеограф, — без тени насмешки похвалил её Алес. — Помнишь первую воровку, ученицу Аделари Алрат из Нитей? Хотя чего я спрашиваю, конечно помнишь. Я видел трансляцию с судебного заседания, и у меня есть все основания полагать, что часть её воспоминаний вырезана. Загадка в том, что здесь, в Каструм-Маре, она не давала согласия. Улавливаешь?
— Хотите сказать, её подключили незаконно? — нахмурилась Меральда. Перед внутренним взором снова всплыло раскрасневшееся от слёз лицо. Глаза, до краёв наполненные болью и отчаянием, искали кого-то в толпе. Неужели она даже не помнила событий, за которые её казнили? Меральда представила себя на месте девушки и содрогнулась от невыразимого ужаса. Роз заметил это и попытался успокоить:
— Ей наверняка дали просмотреть запись. Увы, для остальных данные из чудо-аппарата засекречены, даже для меня. Как и все последующие судебные процессы по аналогичным делам.
Меральда просто смотрела на него, долго и пристально, ища хоть какой-нибудь признак лжи. На резко очерченные скулы и ямочку на подбородке, на открытый лоб и мягкий треугольник носа, на сомкнутые губы, обычно перекошенные до неузнаваемости. Заглянуть в глаза побоялась, потому что иначе ей пришлось бы признать, что Хотиса могут стереть и выкинуть, как сломанную игрушку.
— А кто вы, собственно, такой? Расхаживаете по крепости как у себя дома, имеете свою комнату в казарме, суёте нос в дела гарнизона. И не говорите, что вы просто брат герцога Хари. Он вас на дух не переносит, как и все адекватные люди.