— Раз уж мы здесь, можно я куплю что-нибудь из одежды? — промямлила девушка. Они уже вынырнули позади ангара, где расположились овощные палатки, сплошь забитые недозрелыми тепличными плодами. Эта часть рынка выглядела оживлённее, специфичный базарный гул смешивался с дробью дождя по натянутым тентам.
— За этим сюда и ехали, — отстранённо бросил Роз, озираясь при выборе направления. В конце концов, парочка остановилась у киоска со специями. Витрина частично запотела — внутри работал обогреватель, спасающий пряности от влажного климата. Купленный там мешочек крахмала перекочевал в недра бездонного плаща, и Алес уверенно зашагал обратно к ангару. Протащил уже сгруппировавшуюся девушку мимо входа и завернул за угол, к длинному зданию, выбеленному свежей краской. Приблизившись, Меральда уловила сигналы ценза. Картриджи перекроили фасад в красивую картинку с балконами, колоннами и арками, резными карнизами, горельефами и лепниной. Широкая лестница, выложенная из иллюзорного мрамора, слегка поскрипывала под ногами. Кованые перила обрамляли ступени с обеих сторон, но студентка не рискнула ими воспользоваться, и потому излишне крепко держалась за руку Алеса.
— Я, в общем-то, не жалуюсь, но не думала снять синк? — внёс немного конструктива спутник. Но она не хотела. Ведь кто-то старался, искусно раскрашивая эту унылую коробку, и не его вина, что низкое качество исходника проступало наружу. Профессор с подозрительной лёгкостью открыл внушительного вида дверь, выполненную из пород тёмного дерева с бронзовой инкрустацией, и пропустил даму вперёд.
— Торговый дом «Престиж», — нараспев сообщила звуковая трансляция над проёмом. Голос был вкрадчивым и бархатистым, но Меральда всё равно вздрогнула. Обычно вывески срабатывали при визуальном контакте и информация выдавалась собственным внутренним голосом, подобно чужеродной мысли, промелькнувшей в голове.
Перед ней простёрлась галерея с настоящим качественным ремонтом, который, в отличие от облицовки, был неподвластен капризам погоды. Тем не менее некоторые элементы интерьера оказались помечены цензом, хотя и без него было ясно, что никто не станет наполнять фонтаны алмазной пылью, а птица, сидящая в громадной клетке под потолком, вовсе не существует в природе. Её феерический блеск не доставлял дискомфорта глазам и, если смотреть достаточно долго, можно было заметить цикличность важного расхаживания, иногда переходящего в чистку пёрышек. Пернатую вертихвостку выполнили с такой достоверностью, что Меральде стало горько наблюдать за её не-жизнью взаперти. Трансляциями заменили экзотические растения в каменных вазонах и входы в павильоны, которые казались магическими порталами или медленно плавящимся голубым стеклом в искривлённых рамах. Под крышей элитного торгового ряда собрались бутики с одеждой, ювелирные лавки, мебельные салоны, магазины люксовой парфюмерии, точки с косметикой и кожевенные мастерские. Девушка замешкалась, когда Алес жестом указал на портал ателье, и ему пришлось насильно вталкивать спутницу внутрь.
Как только она пересекла иллюзию, в помещении заиграла энергичная музыка. Мужчина, будто всё это время стоявший сразу за портьерой в ожидании клиентов, эффектно перепрыгнул через три ступени, продолжил движение отрепетированным па, затем исполнил какой-то немыслимый пируэт, напоследок тряхнув фалдами точно хвостом, и наконец замер. Представление завершилось элегантным поклоном, во время которого он снял свой цилиндр. А Меральда уже было подумала, что тот приклеен, раз не свалился от прыжков и вращений.
— Рад приветствовать в последнем пристанище истинной моды… — торжественность постепенно угасала, пока он вовсе не оборвал фразу, сложив губы уточкой и презрительно цокнув. Кровь прилила к щекам студентки. Она потупила глаза в пол, заметила свои замызганные туфли и закономерно почувствовала себя ещё хуже. Позорище, о чём она думала, заявляясь в салон для высшего общества? Повернулась, чтобы уйти достойно, а не дожидаться, пока её погонят прочь, как жалкую побирушку, и упёрлась в окаменевшую грудь Алеса Роза. Проследила за его снисходительным взглядом и ощутила постыдное облегчение. Дело было совсем не в ней — что-то не складывалось между этими двумя.
— Думал, ты явишься с извинениями несколько раньше, — прервал напряжённую паузу владелец ателье. Его искусственный акцент, близкий к картавости, куда-то исчез, но взятый тон насквозь пронизывало пренебрежение, если не откровенная брезгливость.
— С какими извинениями? — удивился профессор. — С теми, которые ты так и не принёс нашему общему знакомому? Ему, конечно, всё равно, сломанная жизнь — не любимая кофейная чашка, назад не склеишь. А вот тебе стоило бы облегчиться.