— Хватит! — резко оборвал её Кандор. — Ни я, ни тем более мой наследник не сочетается с вами браком.
— Ещё как сочетается, — коварно улыбнулась Светлейшая. — А если нет, то вам выпадет великая честь лицезреть, как святая инквизиция казнит вашего близкого родственника. Не полюбовались в свое время сожжением брата — поглазеете на костер и обгорелый труп своего сына. Или вы полагаете, что Отче позволит жить такой скверне, как Одержимый? За вашу ошибку покарают принца Эзраэля, а затем и весь Веридор, и на этот раз Великий поход во имя веры в Единого состоится. Так что выбор за вами, Ваше Величество: самому ложиться, как на алтарь, на брачное ложе со мной, или же принести мне в жертву своего наследника. Уверяю, я с удовольствием поменяю вас на одного из ваших красавцев-сыновей и, дабы задобрить Единого, настою на связующем обряде. О Ваше Величество, что я вижу? Вы побледнели? Что ж вы так? У одного из ваших детей будет жена, изменив хоть раз которой, он станет бессилен как мужчина и с которой он уйдёт в царство мёртвых в один день. Крепкая семья и верность до гробовой доски — разве можно желать детям лучшей доли?
Ярость давно закипела в Кандоре, и ему стоило неимоверных усилий её удержать. Нельзя вспылить, не сейчас. О Единый, как Ты допустил, чтобы на свет появилась такая дрянь? Что отец, что дочь…
— Но, — внезапно тон Содэ с противного лилейного сменился более серьезным и даже доброжелательным, — мы ведь можем предоставить вашим сыновьям самим найти свою судьбу. Они ещё так молоды, и душить их узами брака… Думаю, мы не будем травмировать психику мальчикам моим интимным опытом. Полагаю, есть более достойная кандидатура: ваш вновьобретенный брат. Я буду вам крайне признательна, если вы предоставите мне мужа, которого мне даже не придётся растлевать.
— Вы, наверное, запамятовали, — ледяным голосом оборвал её Кандор, — что Отче повелел сжечь моего брата. Навряд ли он будет в восторге от того, что его дочь выйдет за Джанго.
— Ваше Величество, — жеманно улыбнулась Содэ, — поверьте, ничто так не очищает душу богохульника, как грешное ложе, разделенное со святой.
— Не пробовал, знаете ли, — сухо отвечал король.
— Так может рискнете изведать что-то новое, — и эдак призывно кивнула на место рядом с собой. На ЕГО кровати!
— Воздержусь. Что же касается Джанговира, то не Отче решать, кому быть наследником.
— Решать, конечно, вам, кого кинуть мне на растерзание, — согласно склонила голову Светлейшая. — Может и сами решитесь. Но помните, чем скорее начнёте определяться, тем более широкий выбор у вас останется.
Сердце Кандора сжалось, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Он только бесстрастным голосом спросил:
— Вы угрожаете моей семье?
— Ну что вы, — протянула Содэ, наконец поднимаясь и направляясь к тайной двери, — я просто заметила, что тянуть с ответом… неблагоразумно.
— Как вы узнали об этом ходе и как прошли сквозь магию? — крикнул ей вслед король.
— Вам ли не знать, Ваше Величество, что ради освященного в храме брака Единый даст силы преодолеть любые препятствия! — напоследок усмехнулась Содэ, скрываясь в открывшемся проёме в стене.
Глава 2 О неожиданных признаниях, таких же предложениях и полночных размышлениях
Ночь была в разгаре, и сюрпризы, преподносимые ей Кандору, ещё не закончились. После незапланированного диалога со Светлейшей и её ультиматума сон как рукой сняло и король, вновь усевшись в опостылевшее за день кресло и скрестив руки на груди, погрузился в размышления.
С одной стороны, пресловутый Великий священный поход грозил Веридору если не поражением, то разорением точно, и совет наверняка проголосовал бы за то, чтобы выполнить все условия Отче и не связываться со Светлейшей. Кандор чувствовал, что Содэ устроит только вариант, если наследником станет Джанго. Вот только почему именно брат? Потому что его в свое время осудили и даже устроили показательную казнь? Вроде как слуга Мрачного Бога носит венец наследника — скандал очередной. Но почему тогда не Эзраэль? Чем Содэ Одержимый не устраивает? Была и другая догадка: Светлейшая хочет попортить крови именно Джанго. Всё же Кандор не знал, что произошло между его братом и "святыми". Не зря же Отче даже поступился своими интересами, лишь бы Джанго сожгли. В любом случае король знал, что брат рогом упрётся, только бы не претендовать на престол, да и отдавать его в руки этой гадюки Кандор не стал бы.
Имелся и альтернативный вариант: развязать наконец войну с Отче, но в этом случае без союзников не обойтись. Значит, надо задружиться либо с Саратой, либо с Порсулом. Обязательную военную поддержку гарантирует лишь договор, скреплённый брачным союзом правителя или наследника с одной стороны и девой правящего рода с другой. Принц Сараты ещё не переступил порог шестнадцатилетия, зато младшая принцесса Холия как раз пребывает, чтобы снова предложить свою кандидатуру на роль королевы Веридора. Но её отец обязательно потребует "выкуп" — Северный Предел, так что Сарата — не вариант. Чтобы отдать Конду четвертой женой Великому султану и речи быть не могло. Кронгерцогиня (или по-восточному "эфенди") Порсульская не приходилась родной сестрой правителю, так что как жена была выгодна разве что приданным. А единственную дочь султана они уже умыкнули для Гвейна… Тут в дверь кабинета робко постучали. Единый, а это ещё кто? Успокаивало, что полуночник хоть не через тайные ходы шляется.
Из коридора в кабинет скользнула хрупкая девичья фигурка, с подобием тюрбана на голове, скрывающим не только волосы, но и нижнюю половину лица, оставляя открытыми лишь огромные изумрудные глаза. Да, помяни Восток. Тейша, дочь султана Порсула. Собственно, ничего удивительно не было в том, что она ходит ночью по замку: прибыв в Веридор, девушка изъявила желание не только быть женой одного из Чёрной Тридцатки, но и работать. Её назначили помощницей экономки, она проверяя работу горничных и лакеев, помогала вести учёт всего дворцового имущества, иногда подменяла кого-нибудь из служанок. Наверное, сегодня как раз какая-то отпросилась, и Тейша возилась с уборкой допоздна. Гвейн, небось, волнуется. Он с жены пылинки сдувает.
— Тейша, дорогая, здравствуй! — улыбнулся невестке Кандор. — Садись. Что-то случилось?
Девушка не воспользовалась предложением свекра, а неслышно приблизилась к нему. Она так лихорадочно сжимала руки и выкручивала пальцы, что Кандор, не в силах смотреть на такое издевательство над восхитительными девичьими ручками, взял её маленькие ладошки в свои и ободряюще сжал.
— Ваше Величество, прошу прощения, что вот так ввалилась к вам… — смущённо забормотала она.
— Тейша, ну что ты. Мы же не чужие люди, я, считай, тебе отец, так что можешь так и называть.
Откровенно говоря, король был удивлен её поведением. Почему-то ему казалось, что девушка не отличается стыдливостью. Вспомнить хотя бы, как она танцевала полуобнажённая для посольства из Веридора. Но, возможно, танцы и простое общение — это разные вещи… В любом случае, сейчас Тейша действительно выглядела смущённой, но в изумрудном взгляде то и дело мелькала робкая смелость.
— А можно по имени называть буду? — выдохнула девушка и замерла в ожидании ответа.
— Можно и по имени, — улыбаясь, кивнул король. Всё же интересные все восточные люди, такие щепетильные во всех вопросах, касающихся этикета.
— Кандор, я проходила мимо вашей двери, — начала Тейша уже более уверенно, — и случайно услышала ваши мысли.
— Ты менталист? — удивлённо приподнял бровь король. Он-то никогда не интересовался её магией.
— Да, — кивнула восточная красавица. — И я хотела вам сказать… заключайте договор с моей родиной!
Нужды повторять все возможные варианты династического брака не было, раз она все слышала, поэтому Кандор только вопросительно глянул на неё. Объяснения Тейши последовали незамедлительно, причём слова для большей убедительности сопровождались действиями.