Вдруг темная фигура отделилась от стены доходного дома и смазанной тенью метнулась к налетчикам. В скупом свете далекого магического фонаря сверкнул длинный безупречный клинок. Миг — и ни судорожного всхлипа, ни предсмертного хрипа, ни с последним вдохом выпаленного к небесам проклятья. Двое дюжих парней просто тихо повалились к ногам неведомого спасителя принцессы. Как бы ни интересовала Конду личность воина, она сперва вгляделась в оружие… и затаила дыхание. Это был не парный клинок, не сабля и даже не двуручный меч. Это был ятаган! Самый настоящий порсульский ятаган, который и достать-то можно было только за морем за большие деньги. Даже у дяди Джанго среди собранных во время пиратских рейдов сокровищ такого не было! И в королевской сокровищнице тоже! Лишь на иллюстрациях в томах про Восток. А потом принцесса встретилась с глазами своего спасителя. Только с глазами, поскольку из-под челмы, которую нередко носят порсульские беи, выглядывали только они, но даже их одних оказалось достаточно, чтобы ввергнуть Конду в шок на несколько секунд. Сначала она на полном серьезе подумала, что перед ней Гвейн, так узнаваемы были в темноте полыхающие еще ярче янтарные очи, однако при более близком рассмотрении бросались в глаза некоторые различия: рост, ширина плеч, размер ноги… и виднеющиеся из-под рукавов тонкие изящные запястья. Женские запястья!
— Ваше Высочество, надеюсь, вы не ранены? — раздался удивительно приятный мелодичный голос, без всяких сомнений приналежащий представительнице прекрасного пола, судя по всему, еще молодой.
— Благодарю, все хорошо, — настороженно отвечала Конда. — Если бы не вы, все могло бы кончиться куда хуже.
— Рада служить своей принцессе, — кажется, вполне искренне отвечала эта восточная воинственная дева, открыв лицо и почтительно склонив голову. — Позвольте представиться, леди Мариана, бывшая графонесса Ле Грант.
— Бывшая? — не поняла Кандида.
— Позвольте, Ваше Высочество, для нашего разговора больше подойдет комната в доходном доме. Это я прислала вам ворона с просьбой о встрече. Право, если бы вы не пришли, я бы подпирала стену всю ночь.
Такой резкий переход с формального на более свободное общение несколько смутил Конду и опять же напомнил Гвейна. Только он умудрялся в одном предложении так сочетать "ты" и "вы", что выходило вполне гармонично и уместно, а главное — всегда смешно.
Доходный дом ничем не отличался от своих собратьев, разве что наличием экзотических и высоких гостей. Мариана проводила принцессу в скромную комнатушку на втором этаже. Узкая кровать, покосившийся стол и трехногий табурет — вот и все убранство. Невольно подумалась, что леди, которой по средствам ятаган, определенно не должна быть стеснена в средствах и могла бы обустроиться не просто с комфортом, с роскошью. Словно прочитав её мысли, Мариана усмехнулась и проговорила:
— Не переживайте, Ваше Высочество, я не украла свое оружие. Вы правы, я привыкла к несколько иному быту, однако это, — глаза обвели нищую комнатку, — необходимость, продиктованная, пусть временной, но безопасностью. Присаживайтесь.
Вообще табурет не выглядел благонадежным, так что Кандида предпочла опуститься на кровать. Ей ведь не указали, куда именно присаживаться! А значит, все прилично.
То ли Мариана так же не доверяла прочности трех явно видавших виды ножек, то ли просто хотела сесть ближе к гостье, но устроилась она тоже на кровати.
— Леди Мариана, я не совсем поняла ваши слова. Что-то угрожает вашей безопасности? Об этом вы хотели пооворить со мной?
— О нет, Ваше Высочество, опасность мне пока не грозит, только если вы привели с собой хвост. Но давайте об этом потом. А поговорить я хотела о безопасности всего Веридора, и в первую очередь — нашей семьи. Не удивляйтесь, Ваше Высочество. Мы, конечно, не кровные родственники, но Кандор мне не чужой, а моего сына, я надеюсь, вы считаете братом.
— Вы мама Гвейна! — наконец догадалась принцесса однако тут же сосредоточенно сморщила лоб и подозрительно прищурилась. — Но вы выглядите едва ли старше него.
— Да, спасибо вашему дядюшке, чернокнижник он сильный, да и человек тоже, — тепло улыбнулась Мариана. — Он зачаровал меня лет тридцать назад. С тех пор направо и налево твердит, что взял за "вечное омоложение кронгерцогини Порсульской" столько золота, что его корабль чуть не пошел ко дну.
— А на самом деле? — полюбопытствовала Конда, про себя отметив, что её спасительница, оказывается, кронгерцогиня Порсула, знаменитая на весь своим богатым приданным и строптивым нравом. Однако не то что весь мир, но даже Порсул не видел сестру Великого султана, так как шах Амир держал её в своем гареме и, судя по слухам, не разрешал даже с охраной покидать дворец.
— А на самом деле в свое время, когда был еще наследником престола, за одну мою ласку он сам готов был бросить к моим ногам весь Веридор. А я, — усмешка, — на него даже не косилась. Вот и спустя много лет Ветер Смерти, гроза морей, подарил мне бесценный подарок бескорыстно. Но не мог же могучий легендарный корсар кому-то признаться, что сделал что-то из светлых чувств! Что ж, приятно, что моя молодость так ценится. Ваше Высочество, если вам интересно, я могу рассказать вам хоть всю свою жизнь, но давайте сначала обсудим более важные вопросы.
— Например, приворот Гвейна?
— Вы уже знаете, — тяжело вздохнула Мариана. — Ну, хоть не подозреваете, что он в себе и хочет отобрать у законного наследника престол.
— Я не подозреваю, однако многие могут подумать, что Гвейн на самом деле в уме. Вот Ад уже предложил проверить вашего сына на наличие приворота.
— Ваше Высочество! — вдруг встрепенулась Мариана, и огромные янтарные глаза засверкали волнением. — Я заклинаю вас всеми Богами, не верьте "золотому бастарду"!
— Почему вы так говорите? — нахмурилась Конда.
— Способа опознать приворот на крови не существует, только внешние изменения, а Синдбад хочет под прикрытием проверки зарезать Гвейна! Прошу, Ваше Высочество! — в эмоциональном порыве Мариана даже схватила принцессу за руку. — Понимаю, он ваш любимый брат, а я — неизвестно кто, но прошу, поверьте мне! Я прорицательница, я видела сквозь время, что Синдбад вытаскивает из-за пазухи нож и вгоняет клинок в спину несущего его на плече Гвейна! Его пытается вернуть магией Жизни принц Эзраэль, но уже поздно! Он не успеет! Умоляю, только вас Синдбад послушает!
— Подождите, — прервала её Кандида, говоря самой себе, что хотя бы видение про Одержимого принца — бред, разве у него есть хоть какая-то магия?! — Я поверю вам, если вы мне все честно расскажете с самого начала.
— Конечно, Ваше Высочество. Для начала вам следует знать, что я родом из Веридора и некогда состояла в близких отношениях с вашим отцом, но, несмотря на то, что практически все наши размолвки в прошлом, Кандор… тяжело переживал на разрыв, и мне пришлось покинуть страну, скрывшись за морем. Там я попала в руки Великого султана, и он чуть было не продал меня обратно Веридору. Однако мне удалось укрепиться в Порсуле и даже возвыситься благодаря своему Дару. Только, к несчастью, шах Амир имел глупость в меня влюбиться, но я не отвечала взаимностью. В итоге однажды я выдвинула ему невыполнимое, как мне казалось условие, в обмен на свое расположение — посадить на престол Гвейна. Догадываешься, что решил Великий султан?
— Неужели позарился на трон Веридора?
— Именно, — грустно улыбнулась Мариана. — Ну и конечно же ослабить сильного заморского соседа. Для последнего понадобилась бы кандидатура, пригодная для династического брака. У Амира нет ни сестер, ни дочерей, но уж это-то не было проблемой. Достаточо просто представит Тейшу как ребенка от одной из многочисленных наложниц, им-то точно ни одно постороннее государство счет не ведет. На самом же деле и Амира даже таких дочерей нет, одни сыновья. Так вот Тейше приказали опоить приворотным зельем одного из Черной Тридцатки, что она и сделала. Случай избрал Гвейна. Однако никто в Порсуле не знал, что первенец Кандора — чернокнижник, а значит, так просто его не приворожить. Мой сын, конечно же, почувствовал дурман. Если бы он тогда сразу мне обо всем рассказал, я бы заглянула сквозь время и увидела ы замысел Амира, но Гвейна сгубила его самоуверенность. Он решил притвориться, что приворот сработал, а самому проследить за ней и понять, что задумал Великий султан. Да уж, только мой сын мог мог поступить так, ничего никому не сказав и решив со всем разобраться самому! — горькая усмешка. — Наверное, пожалел милую Тейшу, подумал, что девушку заставляют и хотел спасти её от суда короля.