Хочется? Хочется! Так за чем же дело стало?
Надо найти выход из парка так, чтобы меня никто не заметил.
Легко!
Я пробралась через кусты, здесь явно начиналась чужая территория. Ворота были распахнуты, а из дома неслись звуки празднования.
Вечерний старый город был пустынным, лишь иногда проезжали коляски. Я шагала по тёмным улицам в тусклом свете фонарей, ощущая себя странно свободной. В эти минуты мне казалось, что я могу так идти и час, и два. Дар радостно пел и звал за собой. Ступни в кроссовках бодро пружинили на мостовой.
Меня здесь почти никто не знал и не видел! Я начала подпрыгивать, оглянувшись, прошлась колесом. Йоу, здорово! Впереди виднелись ворота старого города, за которыми раскинулся внешний город. Здесь было гораздо оживленнее. Всё ещё торговали разносчики мелочёвки, люди сидели в летних кафешках, по тротуарам прогуливались парочки, да и извозчики курсировали чаще.
На меня никто не обращал внимания. Здесь люди одевались, кто во что горазд, и девушка в штанах никого не удивляла. А меня разбирал азарт, я чувствовала приближение объекта поиска и волновалась.
Каким он будет? Что я ему скажу? Надо ли подойти и познакомиться? И как?
Широкая улица вылилась на набережную Норги. Идти стало сложнее, здесь гуляло много молодёжи, частенько подвыпившие компании завлекали к себе одиноких путников, пришлось затрачивать дополнительное время, чтобы избегать таких групп. Дар услужливо прокладывал дорогу, огибая вероятные опасности.
Он был уже совсем рядом. Неужели так просто? Я почувствовала, что ниточка дара завершается в каких-то десяти метрах и стремительно укорачивается, как будто тот, кого я ищу, сам идёт мне навстречу. Нет, пожалуй, я пока не готова к встрече лоб в лоб.
Стоя за шикарным кустом у высокого здания, я считала оставшиеся метры. Семь, шесть, пять… По улице шел первый луч военный советник Угмар Орм, поддерживая под руку красивую девушку лет двадцати пяти. С моего зрительского места отлично было видно и его улыбку, и её заинтересованное лицо, и сплетенные пальцы. Оживленно беседуя, парочка миновала мой куст и вошла в здание. Я выждала для верности несколько минут и подошла к табличке над дверью.
Не так уж много у меня было времени на освоение письменного велирского, но вполне хватило, чтобы прочесть "ТЕАТР".
Ночь вступила в свои права. Ёж с графиней ещё не вернулись, а мы с дракошей валялись на моей безразмерной кровати.
- Тошка, а тебе нравится учиться?
"Интересно"
- А какие дисциплины?
"География, биология"
- Этикет, значит, не нравится?
"Полезно"
Я вздохнула:
- Полезно, это точно. С этими обычаями как впотьмах хожу.
"Ты расстроена"
- Не то слово, малыш. В полной дезориентации. Какой смысл называть меня любимой и тут же идти в театр с другой девушкой? Я понимаю, может, это сестра, соседка, одноклассница, в конце концов. Конечно, не стоит делать поспешные выводы и обижаться, ревновать. А с другой стороны, совсем не по-братски они выглядели. Потому расстроена, обижена, даже зла, но я постараюсь сдерживаться, честное землянское слово!
"Хочешь, помогу?"
Я засмеялась и почесала Тошку между крыльями:
- И чем ты хочешь помочь?
"Эмпат. Могу успокоить. Раньше не мог, только внушить отвращение чужакам, когда трогали. И тебе интерес, чтобы захотела купить. Теперь сильнее"
Я так обрадовалась:
- Тошка, дракошка ты мелкий, значит, растёшь не только вверх! Здорово! Ты понимаешь, как это замечательно! Тош, а ты знаешь, каким должен стать?
"Побольше"
- Это само собой. Помнится, в инструкции было написано, что ты дракон-хранитель, что это значит?
"Не помню"
- А что помнишь?
"Тепло. Любовь. Чужие руки. Завернули в тряпку, чтобы не смог внушать. Смог сделать иллюзию тела из дерева и сохранить суть"
- Тебя выкрали, - констатировала я, - а что значит "сохранить суть"?
"Особое пространство. Мёртвое время не идёт. Живое не меняется. А деревяшка – маяк, чтобы вернуться"
- Ты таким малышом смог спрятаться! А давно это было?
"Не знаю. Живое не меняется. Уже потерял надежду, когда ты взяла"
- Тош, я не понимаю. Почему ты выбрал меня? Мне, конечно, очень приятно, но я же тогда не была магом и могла вовсе им не стать, если бы не встретилась с Редрихом.
"Сильное чувство. Не как к безделушке, а к живому. Радость от встречи. Больше не мог ждать мага"
- Хороший мой, сколько же тебе пришлось перенести! Только пока непонятно, как ты попал в наш мир. Похоже, Редрих был не единственным контрабандистом. Если выберемся, обязательно сообщим в РИЛАССА, в конце концов, если уж они открыли свою контору, значит, обязаны следить, кто туда-сюда шастает и драконят ворует.
Тихо скрипнула дверь и раздался громкий шепот:
- Даш, не спишь?
Ну кто ещё может ввалиться в полночь и конспираторски шептать по-русски?
- Не спим, заходи, Ёж. Как съездили?
- Отлично, - Ёжик плюхнулся на кровать и тоже начал почёсывать дракошу, - ммм, ты уверена, что хочешь послушать?
- Не-не, избавь меня от восторгов заядлого театрала, - торопливо открестилась я, - лучше расскажи, как тебе общество?
- Общество? Да уж. Дашка, я что пришёл, ты только не переживай, ладно?
- Что случилось? – я встревожилась, - с бабушкой плохо?
- Мы советника видели, - осторожно сообщил брат.
- И что? – такая вся равнодушная. Хорошо, что Ёжик не эмпат, как Тошка, и его можно обмануть спокойным тоном.
- Индюк он прибабахнутый, вот что! Держись от него подальше, сестрёнка. Одно твоё слово, плюнем на всё и уедем в Фаррад искать драконов! Прямо завтра обналичим деньги и смоемся отсюда. Хочешь?
- Ты его с девушкой видел, – максимально спокойно сказала я, - это же ещё ничего не значит, сам понимаешь, Ёжик, красотка может быть кем угодно: от сестры до спецагента.
- Ты тоже видела, - утвердительно сказал Ёж, кудрявая голова которого была как раз напротив окна, - как?
- Суженого решилась поискать, - со вздохом призналась я, - и нашла, и увидела.
- Значит, всё-таки он? Всё-таки ОН? – брат резко откинулся на подушку, закрывая лицо руками.
Я молча смотрела на его тёмный силуэт.
"Ему больно, но он скажет"
"Спасибо, малыш"
Ёжик повернулся и набрал воздуха как перед прыжком в воду:
- Это его невеста.
- С чего ты это взял? – недоверчиво спросила я.
Он вытянулся на кровати, заведя руки за голову, и нарочито равнодушно стал рассказывать:
- С чего взял, говоришь? Наверное, с того, что в антракте он подошёл с этой кралей, чуть не висящей на нём, и представил её бабушке. Мол, такая-то, моя невеста.
- А что бабушка? – глухо спросила я. Сердце сжималось и болело.
"Помочь?"
"Тошка, не смей! Пусть мне больно, но так надо, малыш, ты попозже поймёшь"
- Что бабушка? Трали-вали, очень приятно и такое прочее. И эта Мадена тоже "ах, ах, а уж мне-то как приятно!". Тьфу!
- А дальше?
- А дальше я встал и сказал: "Какое вы имеете право вчера целовать руки моей сестре, а сегодня называть невестой другую?"
Я ахнула:
- Он ничего тебе не сделал?
- Нет, только эта дура смеяться стала: "Ах, какой милый мальчик!", бабушка прошептала, что потом всё объяснит. А потом этот гусь со своей овцой свалили.
Он замолчал. Я ласково погладила его вихры, чувствуя, что он сейчас снова заговорит.
- Даш, знаешь, я понял, почему у них нет честного слова. Когда я кинул ему в лицо эти слова, то ожидал, даже не знаю… что он разозлится, вызовет на дуэль или пригрозит, велит мне не пересказывать тебе, застыдится, посмеётся над моим возрастом, - чего угодно! Но не такого недоуменного молчания. У них просто нет чести, - заключил братишка.
- Погоди, так не бывает! А Дэв, когда не выдал нас? Графиня? Егерт с Лаврисом, когда давали обет?