Кажется, киборг понимает гораздо больше чем эта женщина.
— Заткнись! — крикнула девушка, на секунду оборачиваясь, — Плевать, помнит он или нет! Он прошел проверку! Он спас нас на дороге! И чуть сам не погиб, помогая нам! Он может быть угрозой всему миру, но не мне!
Всему миру… как это сладко звучит.
Тишина стала слишком громкой. Натали не выдержала, подошла и встала рядом, погружая свой взгляд в магию ночных огней. Её глаза скользили по рекламным щитам, затем переходили на летающие транспортные средства, вдруг её взгляд застыл, устремленный к небесам.
— О, ты помнишь, какое это созвездие? — указала она на небо.
Подняв голову, я увидел только случайно разбросанные звезды. Мой взгляд переместился обратно на девушку. Она была так полна радости, жизни и страсти, демонстрируя неизвестные мне чудеса. Решив подыграть, я покрутил головой и пожал плечами.
— Это же созвездие Кассиопеи! — воскликнула она, — Мы с тобой смотрели на него, когда лежали на крыше… вооооон того здания!
Натали указала на высокое строение, круглое, блестящее зеленым светом. Повернув голову, я заметил как она держит меня за руку, обхватив мою ладонь своей. Видимо, такова человеческая природа, искать что-то в физическом контакте. Но это не моя природа.
— Почему люди такие невежественные? — спросил я, высвобождая руку.
Натали уставилась на меня, её глаза были полны вопросов.
— Т, ты… — заикнулась она, — Сейчас!
Натали внезапно сделала жест рукой, и ее лицо пронзил страх. Она бегала глазами туда сюда, стоя на месте и быстро что-то поняла сама для себя. Секунду её сердце колотилось в ожидании и… она отошла в сторону.
Она нажала себе на висок, и мужской голос ворвался в тишину.
Некто кричал на Натали за то, что она уничтожила 25 робокопов, что одна абсолютно безнадежна, и что от нее одни проблемы. Жестокость его слов была великолепной, и мне даже немного понравились его речевые обороты.
— Ты только и умеешь, что портить! — послышалась гневная боль в его голосе.
Натали хотела возразить, защитить себя, но слова останавливались на пол пути, тормозя в ее горле. Она собиралсь что-то сказать, отстоять свою точку зрения, но он перебил её, не дав договорить.
— Но, я…
Натали стояла там, в молчании, краснея и не препятствуя тому, кто оскорбляет ее. Слова мужчины сгустились вокруг, как настоящий мрак. Её руки тряслись в судороге, и она на секунду подняла взгляд ко мне. Глаза не были мокрыми — даже в такой ситуации она не расплакалась.
Она точно человек?
— Ты худшее, что есть в моей жизни! — и тут он бросил трубку.
— Это… — прошептала она, дотронувшись до своей шеи, — Это всего лишь слова.
Девушка некоторое время просто смотрела вникуда, заострив всё свое внимание на одной точке в пространстве, после чего подняла голову. Она поправила волосы, вновь натянула на свое лицо добрую улыбку, и подошла обратно ко мне.
— На чем мы остановились? — спросила она.
— Почему ты, смертная, позволяешь кому-то так с собой разговаривать?
Натали, замерев, словно вкопанная, старалась скрыть своё изумление.
— Смертная…? Ты что… всё слышал?
Я подтверждающе кивнул.
— Ну, он мой отец. — проговорила Натали, её глаза бегали, — Он имеет на это право.
— А напомни мне… что это такое, отец?
Она вскинула брови, словно я задал ей наитупейший вопрос.
— Ты это серьезно?
— Вполне. — вновь поднял я взгляд на бескрайние звезды.
Как вообще увидеть это созвездие?
— Отец… ну, это твой отец. — изумленно начала Натали, — Это тот, благодаря кому ты здесь, живой и дышишь. Тот, кто учил тебя жизни, кто оберегал тебя, воспитывал тебя. Тот, кто… кто любит тебя. И потому заботится о тебе… ну, мой конечно, иногда проявляет свою заботу своеобразным образом, я понимаю. Но я знаю, что он любит меня, несмотря… на все эти злые слова. И однажды, я точно знаю — он будет мной гордиться!
— Получается, мой старший… это мой отец?
Натали нахмурилась.
— Ты че дурак?
— А…? — оторвавшись от созерцания небосвода, повернул я голову.
— Ты… ты, у тебя же нет отца, и братьев старших нет. — неуверенно произнесла девушка, — Ты рассказывал мне, еще тогда. Что, когда ты еще был маленьким, он поймал пулю после того, как в очередной раз напился в каком-то баре.
— Ты про отца… — указал я ладонью себе на лицо, — Этого смертного?
— А, да, ты же головой поехал. — потерянно забегала глазами девушка, — Точно.
Я мягко улыбнулся.