Когда последняя линия была проведена, Демон неожиданно открыл глаза. В его взгляде — не гнев, не возмущение, а что-то необъяснимое, глубокое и тревожное, словно он видел сквозь Виктора, сквозь его поступки, сквозь саму ткань реальности. Тишина поглотила всё вокруг, а охранник замер в маркером в руке и крышкой во рту.
— БУУУ! - резко прикрикнул я
Виктор отлетел назад, падая в пустой бассейн прямо на задницу.
Передо мной тут же выросла черная фигура с громко пульсирующими зелеными линиями по всему телу. Киборг, похоже, хотел защитить глупого и наглого человека от моего гнева… но атаковать меня не решался.
— Эй, а ты когда-нибудь играл в виртуальную реальность? — его голос был спокойным, но проникновенным.
Я нахмурил брови и медленно повернул шею, слушая хруст промеж позвонков своего хрупкого тела. Мозг внутри меня был богат, остаточные мысли прошлого владельца тела открыли для много нового для моей великой персоны.
— Подумай, зачем превращать глупого паренька в кровавое месиво? — непреклонно продолжил Бранд, — Если ты можешь превратить его десять раз в кровавое месиво, а он снова появится перед тобой жив-здоров, и все в выигрыше?
Его слова вошли в мои мысли, и открыли их, как ключ. Перспектива, несомненно, очень интересная… виртуальная реальность, мир без последствий, где можно воплотить любые самые дикие фантазии без страха разрушить что-то ценное.
Впрочем, мой внутренний мир тоже своего рода виртуальная реальность.
— VR, он же виртуальная реальность, — не унимался киборг, подняв перед собой дивное устройство, — Реальность внутри реальности, такая же как и наша, но полностью подконтрольная нам.
Я взглянул на него, и ни один мускул моего лица не дрогнул.
— Мы можем скоротать время за ней, а когда вернется Натали, будет очень рада, что никто из нас никого не убил.
— Ты боишься. — мои слова были тихими, но в них сквозил упрек, обвинение, испытание.
— Так ты в деле или нет? — отмахнулся Бранд,- Или это ты испугался?
— Хороший ход, — отрешенно произнес я, — Но мне не интересно.
Мои веки опустились.
Я вновь начал погружаться в медитацию. В этой тишине и уединении я мог создать свой собственный мир, не отличимый от виртуального пространства, предложенного Брандом. Мир, где я создатель и правитель, мир полного спокойствия и умиротворения… где могла быть даже Элли, хоть и иллюзорная.
Бранд, уверенный в своих намерениях, щелкнул пальцами.
— Нам тут целую вечность ее ждать, соглашайся, будет весело, — проговорил он, уже уходя мне за спину.
Минуты текли, но шум лишь усиливался, нарушая моё внутреннее спокойствие и разрывая покров медитации. Я не мог больше сосредоточиться: моё терпение исчерпано. С неприязнью к разрушителям медитации, я встал и пошёл внутрь.
В пентхаусе двое увлеченно играли, не замечая ничего вокруг, даже меня.
Критическая ошибка.
Я подошёл ближе, занёс руку, готовый нанести удар, но внимание моё привлёк экран. На нём отображалась арена, где зелный громила с топором в руках безжалостно рубил направо и налево, устраивая настоящий хаос.
— Да, получи, жопа рабская! — радовался охранник, виртуозно орудуя своим оружием в игре. — Че, думал ко мне лезть⁉
Натали, перед уходом, вручила мне нейро… что-то там, поручив при случае применить его. Сейчас я видел перед собой тот самый мигающий огонёк на виске игрока, и понимал, что это и есть ключ к их виртуальному миру.
Осознание того, что я могу убить его в игре, а потом убить снова, и снова, и снова, и снова, и снова… принесло мне удовлетворение. Возможно, это не так приятно как настоящая пытка, но перспектива привлекательная.
Я приложил нейролабуду к виску, ощутив легкий покалывающий укол.
Лифт медленно поднимался, пересекая этаж за этажом.
Август и Натали, утопая в мягком жужжании механизма, позволили себе роскошь вспомнить прошлое. Тайные побеги от отцовского глаза, вечера, когда они ужинали в самом обычном фастфуде, где каждый бургер казался им вкуснее любых деликатесов. Они вспомнили, как кормили бездомных собак в порту, делясь с ними остатками еды, и как играли в шахматы с бомжами, где каждый ход, казалось, решает чью-то судьбу.
Натали не могла сдержать улыбку, видя Августа рядом с собой, живого, хоть и парализованного. Ее сердце наполнялось теплом и гордостью за брата, который прошел сквозь огонь войны и вернулся.