Однажды эскадрилья «ЯКов» вылетела для сопровождения бомбардировщиков «ПЕ-2» к цели, расположенной в районе Донецка.
Сеня Трегубов остался на земле — его самолет был неисправен. Он с тоской провожал глазами улетающую эскадрилью, семь «ЯКов», среди которых был и Лилин...
Самолеты уже скрылись, растворившись в яркой голубизне утреннего неба, а Сеня все еще смотрел им вслед. К нему подошла Инна, которая, проводив свою летчицу, убирала на стоянке.
— Трегубов! Сеня!
— А?
— Ну чего ты стоишь тут? Шел бы отдыхать, пока есть такая возможность. Все равно самолет твой сейчас не полетит.
— Да, с мотором что-то не в порядке.
— Вот и отправляйся домой.
— Не могу, — ответил грустно Сеня. — Как-то на сердце неспокойно. Привык я, что ли, с ней рядом... А сегодня у нее ведомым новенький — Никонов...
Инна понимающе кивнула.
— Будешь здесь ждать?
— Да, подожду, — ответил Сеня смущенно.
— Тогда садись. На сопровождение улетели: ждать придется тебе долго.
— Долго... — как эхо, повторил Сеня.
Они сели на пустые ящики из-под боеприпасов. Инна взглянула на часы, засекла время.
— В восемь двадцать вылетели.
— В восемь двадцать...
— А что, этот Никонов — в первый раз? — спросила Инна.
— Нет, он раньше в другом полку летал. На третьем вылете его сбили, был ранен... После госпиталя к нам назначили.
Строй бомбардировщиков «ПЕ-2», охраняемый истребителями, уже приближался к цели, когда внезапно из-за облаков выскочили «фоккеры» и бросились в атаку, пытаясь расчленить боевой порядок бомбардировщиков. Ведущий группы прикрытия подал команду:
— Сверху «фоккеры»! Действовать самостоятельно!
И Лиля вместе со своим ведомым Никоновым устремилась наперерез вражеским истребителям. «ЯКи» завязали бой с «фоккерами», стараясь увести их в сторону от строя, чтобы дать возможность своим бомбардировщикам поразить заданную цель.
— «Девятка», прикрой! Атакую! — передала Лиля ведомому. — Ближе, ближе подойди!
Стреляя длинными очередями, она ринулась на ближайшего «фоккера», преграждая ему путь. Немец вышел из-под удара и снова попробовал пробиться к строю, однако Лиля не отставала от него, и он вынужден был принять бой. При поддержке ведомого Лиля надеялась справиться с врагом, да кстати и поучить Никонова, как вести бой с «фоккером», который хорошо вооружен. Но внезапно из облака вывалилась прямо на нее еще пара вражеских истребителей. Теперь их было три! Первый, видя подмогу, стал смело заходить для атаки, и Лиля, предупредив ведомого, поспешила войти в облако, чтобы спутать планы противника и одновременно набрать высоту для нового нападения, рассчитывая атаковать врага сверху.
Однако, пройдя сквозь облако и очутившись над ним, она не обнаружила рядом Никонова. Ведомый где-то отстал. Куда он делся? Возможно, что-нибудь случилось с ним? Она поискала его и, не найдя, решила действовать одна: нужно было во что бы то ни стало связать «фоккеров» боем, иначе они пойдут в атаку на бомбардировщики.
Оказавшись одна против трех немецких истребителей, Лиля стала быстро соображать, как ей поступить. Когда самолет вынырнул из густого беловатого тумана, она увидела, что два «фоккера» уже повернули к бомбардировщикам, догоняя их и стреляя им вслед. «Не пустить «фоккеров» к строю!» — мгновенно решила Лиля и, не теряя из виду третьего «фоккера», который хотел прикрыть пару, бросилась к тем двум... Она отлично понимала, что ей одной, даже если бы у нее сейчас был ведомый, никак не справиться с ними. Но можно хоть помешать им...
Между ними опять завязался бой. К двум вражеским истребителям быстро присоединился третий, и Лиля, спасаясь, снова скрылась в облако. Очень скоро она вышла из него и, пикируя, с ходу напала на один из «фоккеров». Тот, задымив, пошел к земле, зато два других, не теряя времени, набросились на нее справа и слева. Каким-то образом Лиля все же успела выскользнуть из тисков. Скорей в спасительное облако! Нет, туда уже не добраться... «Фоккеры» увели ее от него и теперь ни за что не пустят.
Враги наседали, и Лиля прилагала все свое умение, чтобы, изловчившись, вовремя выйти из-под огня. Никогда она еще не действовала с такой молниеносной быстротой, как сегодня, резко бросая свой «ЯК» в самые рискованные положения и лавируя между «фоккерами».
Когда самолет вздрогнул, Лиля поняла: попали. Кажется, в крыло... Нет, это где-то сзади, фюзеляж... Но разбирать некогда, нужно уходить, разворачиваться! Вдруг Лиля почувствовала, что самолет не реагирует на движения ручки... Он перестал ее слушаться! По спине пополз холод: перебито управление... Еще несколько секунд — и фашист расправится с ней...
Лихорадочно двигала она рулями, но безрезультатно: самолет, ее быстрый «ЯК», который еще никогда не подводил ее, отказывался слушаться...
Неуправляемый, он зарывался носом и кренился влево все больше и больше.
Теперь все... Конец!.. Она совершенно беспомощна, и «фоккеры» не оставят ее, пока не добьют... Сердце, рванувшись кверху, тоскливо заныло и словно поднялось к самому горлу... Где Никонов? Вокруг — никого, только «фоккеры» вьются рядом, как ястребы...
Оглянувшись, Лиля увидела совсем близко вражеский истребитель. Он приближался, он несся прямо на нее, и она бессильна была что-нибудь сделать. Неужели сейчас?! Самолет показался ей огромным страшным чудовищем, которое быстро разрасталось, увеличиваясь в размерах, превращаясь в черную тучу... Еще секунда — и эта черная туча закроет все небо!.. «Прыгать! Прыгать с парашютом!.. Успею ли? Нет, не дадут...» — пронеслось в сознании. От охватившего ее чувства беспомощности и отчаяния захотелось громко, во весь голос, закричать...
Яркий огонь блеснул перед глазами. Мгновенно что-то горячее ударило в спину и захлестнуло Лилю целиком... Красные круги поплыли волнами, расходясь из одной точки... Все увеличиваясь и увеличиваясь, они заполнили небо и весь мир...
Она уже не почувствовала боли. Она уже ничего не видела, ничего не слышала. И только в угасающем сознании мелькали обрывки воспоминаний... На какое-то короткое мгновение ей показалось, что она лежит на песке, а солнце бьет в глаза и рядом плещет море... Песок горячий, трудно выдержать. И снова красные круги... «Это — конец! Нет!! Прыгать! Леша, прикрой! Я ранена... Тяни, Лиля, я — здесь... «Девятка», «девятка», атакую!.. Я — «пятый», горю! Иду на таран! Прощайте... Ты, конек вороной... Ка-тя!.. Что я честно погиб за рабочих... Прыгать!!»
Самолет, войдя в пике, несся к земле... До самого конца, до того момента, когда произошел взрыв, где-то глубоко в мозгу, в одной точке, отчаянно билась последняя мысль: прыгать!..