- Я тут подумал, - вдруг сказал, - не хочу быть как вы. То есть, не хочу быть в вашем этом деле.
- С чего бы? Ещё недавно горел желанием проникнуться.
Это правда, из чувства мести за родителей, боли и жизни, что обломалась раньше, чем началась.
- В последний раз на вылазке с Козби понял, что это не по мне… Не готов к такому.
Молчал. Долго рассматривал пацана, который проникся очень быстро. И принял правильное решение.
- И чего хочешь?
Пожал плечами:
- Понятия не имею. Но мне нравится бокс.
Кивнул, откинувшись на спинку стула. Козби делала всё правильно: брала с собой, показывала подлинною нашу жизнь без пафоса. То же делал Чёрный, будь он проклят и горит в аду, но видимо она знала, что делала, чтобы отбить желание. Прелесть.
- Значит, будет всё, что захочешь.
Майк хохотнул.
- Всё?
- С такой сворой бешенных собак за спиной – всё.
Это правда, за мальца порвём. Из соображений совести, стыда, сочувствия и любви, так мы вроде называем это чувство.
ГЛАВА 46 СЭТ
За последние дни желание не вылазить из постели и провести весь день, обнимая эту больную суку, стало сильнее. Раньше подрывало с места жаждой мести, сейчас лишь ответственность за территорию мигала в голове.
На часах пять утра, разбудило сообщение. Проглотил злость и тихо, чтобы не разбудить Козби, выбрался из кровати. У неё какой-то дикий сбой: тошнит от запаха кофе, а от сигарет воротит. И спать стала намного больше, нет той активности, что дико бесила.
Через границу пытались провести дури полный багажник на соседнею территорию Макса. Такие вопросы должен решать сам из-за количества дури. Нужно найти заместителя, как это сделали все кроме меня, никому не доверяю, слишком слизкие типы окружают.
В машине врубил музыку на всю, чтобы долбила по ушам, чтобы не думать и настроиться разнести ублюдков. Приехал к складному хранилищу, за одной из гаражных дверей развернулось целое побоище: четверо лежали мордой вниз, пока двое моих людей курили у стеночки.
Эти двое близнецы с прикольным даром телепатии – читали мысли. К ним не имел никакого доверия, но дар таков, что они это знают, и работаю ответственно, если вообще это уместное слово в нашем случае.
- И какого хрена творите? - спросил сходу, опуская дверь гаража.
Братья переглянулись и пожали плечами.
- Парни сами делали порошок, - ответил один, - сами толкали, решили, что на чужой территории будет проще, хотели удрать, на границе учуяли их мыслишки.
Кивнул и осмотрел здоровых взрослых мужчин на полу.
- Как так? Просрали против двоих?
Вопрос интересный, но ответ очевиден: эти придурки будто будущее видят, читая намеренья других.
- Так получилось, - сказал один, отрывая побитую рожу от пола.
- Понимаю, - кивнул, - Скажите, где лаборатория?
Молчат. Посмотрел на близнецов.
- Хер там, - вздохнул другой близнец, - думают обо всём, кроме лаборатории.
- Что же творите, взрослые мужчины, что почти в отцы мне годятся? - спросил, присев на корточки, - Вы молчите, думайте, что хотите, но вот вам дилемма: а что будет, если найду вашу семью?
Молчат. Блефую, я грязные игры не использую, если сверлить голову, то только этим гениям, семья неприкосновенна. Совесть не позволят опускаться до пресловутого скотства.
- Я же узнаю, - ухмыльнулся, прижавшись головой к бетонному полу, чтобы заглянуть им поочередно в глаза, - или скажите, что у вас нет семьи? Вопрос времени, юные химики.
- Слушай, - осмелился один из них, - мы бодяжили, просто похорони и закрой вопрос.
- Слушай, - передразнил его, - у меня времени много, и загадки люблю: убью, когда узнаю всё.
- А дальше, - говорил третий, - мы говорим, ты оставляешь семью в покое?
- Закрой рот, - прохрипел ему четвертый.
- Есть другая блядь идея?
Пока они брехались в поисках истины, кивнул близнецам. Те только руки развели.
Да что ты будешь делать? А мог бы спать с Козби и не трахать себе мозги. Пусть их трахает моя бедовая девочка, а после меня. Ей всё можно. Ей простительно даже больше.