— Потому я и хочу, чтобы это были вы, а не кто-то из них. Вы не потребуете танцевать всю ночь напролет, не будете виснуть на мне, жеманничать, хихикать и закатывать глаза. А главное, зная, кто ваш дядя и какой у вас дар, никто не решиться подлить вам какой-нибудь гадости в стакан.
— Как вы прямолинейны, ректор, — улыбнулась я, он определенно мне импонирует, этот беловолосый ужас. — А какая польза мне?
— Если вы будете со мной, то ни кому даже в голову не придет приставать к вам с матримониальными планами. Даже Эдварду ван Лейну.
— Дядя будет в шоке, — я даже посочувствовала родственнику Эллион, а ведь нужно привыкать, что он мой родич. На глаза навернулись слезы. На Земле я похоронила всех родных, осталась совсем одна. Неужели я смогу забыть их и обрести здесь другую семью?
— Не печальтесь, он переживет. Ну так как? Вы принимаете мое предложение?
— Да, фри Д`амбьер, — словно у меня есть выбор. В любом случае попасть туда лучше с ним, чем одной.
— Рокмонд, за пределами академии я буду для вас просто Рокмонд, — память Элли не подсказала мне, слышала ли она, чтобы хоть кто-то называл ректора по имени и это откровенно пугало. Мало ли, что ему от нее, то есть меня, надо.
— Как скажете, фри Рокмонд, но пока мы в академии, доброго дня!
— Я буду в синем. И, фри Эллион, не забудьте, что завтра с практики возвращается третий курс, а значит, у вас прибавится работы. Доброго дня! — он отключился, а я еще пару минут тупо смотрела на черную глянцевую поверхность телефона.
— Вот же… Рибосому тебе в ядро.
Я быстро открыла файл с подписью «третий курс» и посмотрела темы для изучения. Программу Элли составляла сама, и девушка постаралась, только для меня, далекой от этой сферы, все познания в криминалистике ограничивались просмотром сериалов вроде «Менталиста», «Касла» и «Костей». Зато материалы по первому-второму курсу порадовали: курс яды и противоядия, а так же «магические твари».
Остатки дня я пыталась уложить в голове смесь из образов от собственных воспоминаний с памятью Элли. Это было не так-то просто, ведь жизнь здесь все-таки отличалась от той, что я прожила на Земле, да и отношения с окружающими придется выстраивать заново, все же я не Эллион, и многие поступки и слова ее знакомых воспринимаю по-другому, тем более с высоты своего возраста и опыта. Бывшая владелица моего тела была хорошей девочкой, воспитанной любящими и понимающими родителями, при полном достатке, даже ее дядя после смерти родителей старался ее поддержать. Да и в коллективе у нее были со всеми ровные отношения, открытых противостояний не наблюдалось, хотя, скорее она не обращала внимания или не замечала вовсе. В отличие от меня, родившейся в шестидесятых годах прошлого века и пожившей и в СССР, и в Российской Федерации, пережившей и дефицит, талоны, очереди, перестройку, кучу кризисов, реформу образования с ЕГЭ, а потом еще и дистанционку. Мы просто по-разному смотрели на большинство вещей. И, боюсь, вести совсем уж как она у меня не выйдет. Эллион хорошо себя чувствовала, лишь зарывшись по уши в учебники, таблицы и исследования, а вот перед студентами она робела, и помогало ей держать лицо лишь воспитание. Все-таки «леди» не может ударить в грязь лицом. На студенты явно чуяли, что аспирантка не тянет на суровую преподавательницу и частенько балагурили. Что же, их ждет сюрприз.
В себя я пришла, только когда у меня забурлил желудок. И как по мановению палочки появилась домовушка.
— Фри Глафира, добрый вечер, — поздоровалась я с ней.
— Ох, нет, просто Глафира, у младших народов нет таких определений, мы по-простому общаемся, по-свойски.
— Тогда обращайтесь ко мне тоже без этого, — попросила я. — Непривычно.
— Ну так и надо, привыкать. Гляжу, разбираешься с наследством?
— Вроде того, только кушать хочется.
— Так чего ужинать в столовую не идешь?
— Честно? — воспоминания об этом заведении были отрывочны. — Боюсь.
— Что ничего и никого не знаешь?
— Да нет, вроде что-то из знаний Элли мне передалось, но не все, да и говорю я не так как она.
— Да, что правда, то правда, ты даже сидишь по-другому. Словно у тебя на плечах гора, выпрямись, чай не старуха.
— Нет, конечно, но я была уже в том возрасте, когда у людей обычно есть внуки, — вырвалось у меня.
— Жалеешь о тех, кого покинула? — сочувствующе посмотрела мне в глаза домовушка.
— Не о ком жалеть, там я осталась совсем одна, не считая оболтусов-учеников.
— Ну, так и расправь плечи, тебе дарован шанс прожить еще одну жизнь, и отомстить за жизнь фри Эллион, — подняла палец вверх Глафира.