На ту секунду, что тень отвлеклась на Якова, Анна смогла взять себя в руки.
- Вы не сможете выгнать меня из тела, - она сосредоточилась на своем естестве.
Теперь, после путешествия в тело Нины и обратно, Анна немного поняла механизм этого перемещения.
“Я здесь хозяйка. Я не позволю какому-то потустороннему злу выбить из меня дух”.
- Ты тоже хочешь быть с этим? - офицер презрительно взглянул на Штольмана и на мгновение задумался.
- И что вы все на него кидаетесь? Может, по вашим меркам он и привлекателен, но отнюдь не стоит такой преданности.
Шумский исчез. Высокая красивая девушка, в которой Штольман узнал свою знакомую десятилетней давности, обошла его по кругу, ласково погладила по волосам. Остановившись напротив Анны, она томно вздохнула.
- Вы ведь знаете, что иногда Яша предпочитает разнообразие? И мне он не был верен, и вам…
То ли девушка, то ли тень хохотнула.
- Взгляните-ка.
Настоящая Нина вновь взвизгнула. Посреди комнаты возникла широкая деревянная кровать, на которой возлежали Яков и Нежинская, на несколько лет моложе себя сегодняшних. Яков склонился над Ниной.
- А если вот так? - он двинул бедрами и удовлетворенно улыбнулся.
Нежинская под ним застонала, отвернув голову в сторону.
Яков сощурил глаза. Так он не стригся уже давно. Когда-то лет пять назад он приходил к Нежинской в гостиничный номер Затонска и остался на ночь. Судя по стрижке, это была именно та ночь.
Узнав обои в гостиничном номере, которые врезались ей в память еще с исчезновения Штольмана той проклятой зимой, Анна замерла. Она никогда не спрашивала Якова, почему он объявил тот глупый нейтралитет.
“Вот почему”.
Она посмотрела на мужа и уловила момент, когда его взгляд внезапно стал колючим.
“Но тогда ты еще ничего мне не обещал…”
Она вздохнула. Такой взгляд у ее гордого Штольмана появлялся, когда он не собирался оправдываться. Такой взгляд был у него, когда он признался в убийстве извращенца, лишь по чистой случайности не успевшего изнасиловать Анну.
- Я вижу, вы поняли. Тогда вот еще… - высокая девушка щелкнула пальцами.
Другая кровать. Яков полулежал, вытянув длинные босые ноги, на его бедрах сидела женщина. На плече Штольмана была свежая повязка. Нина, одетая лишь в кружевную рубашку, участливо подвернула белые хвостики бинта и поцеловала плечо поверх. Затем она привстала на коленях. Ладони Штольмана огладили ее спину.
Анна вспомнила ту повязку и ту ночь год назад, когда Яков, возбужденно улыбаясь, вернулся с операции и попросил его перевязать. После этого он ушел из дома. “Хочу прогуляться, напряжение сбросить”, - сказал он тогда.
“Мерзость какая…” - гнев стал подниматься изнутри Анны, угрожая потерей самоконтроля.
Анна закрыла глаза, а когда открыла их, перед лицом ее стояла высокая девушка, внимательно изучая реакцию.
Ощущение, будто меж ребер впился горячий нож, едва не заставило Анну сдаться. Приложив ладонь к животу, Анна глубоко подышала.
“Нет. Ты не заставишь меня”.
Она распрямилась и увидела, как у забившейся в угол Нежинской приоткрылся рот от удивления.
“Оттого, что это было? Или оттого, что кто-то это видел?”
- Аня, - Яков сказал это очень тихо.
Она обернулась.
“Этого не было”, - взгляд его стал мягче.
Год назад. Она тогда носила Верочку, и Штольман иногда дышать боялся, чтобы не спугнуть ее хорошее настроение. Анна кивнула.
“Я знаю, Ясь”.
- Любезный, вы просто мошенник. Вы показываете какие-то фантазии.
Пожав плечами, тень разочарованно вздохнула.
- Фантазии так фантазии.
…
- Все, дорогуша, вы мне надоели, - произнесла тень в облике полковника Варфоломеева, уже пару лет как удалившегося со службы.
- Госпожа Штольман, вы хотите хоть чего-нибудь? Палат каменных? Каменьев яхонтовых? Э… Алмаз “Кохинур”?
Анна покачала головой.
- Красавцев помоложе вашего потрепанного жизнью сыщика? Вот Дель Монте хорош, тоже с кудряшками…
Ошеломительно красивый черноволосый итальянец в небрежно расстегнутой блузе встал перед Анной на колени.
- Бросаю все к вашим ногам, несравненная! Будьте моей!
Если бы такой франт подкатил к Анне в реальной жизни, она бы вежливо и непреклонно увела его подальше от Штольмана. Здесь же она нахмурилась.
- Перестаньте… любезный. Это уже не смешно. Чего вы добиваетесь?
- А разве я не сказал? Зер гут, миль пардон, исправлюсь…
Самодержец Николай Второй, озарив комнату блеском императорской короны, надменно сдвинул брови.
- Повелеваю!
Он бросил взгляд на дернувшуюся от неожиданности Нежинскую.
- Какие же вы все-таки легковерные, смертные… Повелеваю, чтобы ты, Анна Штольман, попросила у меня чего угодно и пообещала отдать за это душу.
- Очень хорошенькая душонка, - отчетливо буркнул монарх в сторону.
- Хозяин за такую с легкостью меня простит. А то - контракт не выполнен, новой души не получено. Меня накажут, и кстати, это очень больно.
Кто может являться хозяином у бессмертного, Анна даже обдумывать не стала.
- Уходите. Моя душа не продается.
Штольман, несмотря на внушающего суеверный ужас гостя, улыбнулся. Его Анна не желала ничего сверх того, что имела.
- Да? А если забрать у вас что-то подороже… - Николай Второй критически осмотрел Штольмана и почесал бороду.
Яков рухнул на пол. Анна бросилась к нему и попыталась поднять на ноги, но тяжелое тело бессильно повисло у нее на руках.
- Что вы с ним сделали? Что? - кричала она, хлопая мужа по щекам.
Тень пожала плечами.
- Ничего особенного, всего лишь предложил сделку. Вы мне - душу. Я вам - мужа. Все честно.
Всхлипывая, Анна позволила телу Якова безвольно упасть на пол, а затем положила ледяные от страха пальцы на его шею. Пульс был ровным и сильным.
- Да жив ваш благоверный. Я лишь выбил из него дух, - хохотнула тень, - раз уж из вас не получается. Посидит за семью замками в аду, никуда не денется, грешки позволяют. А вы подумайте. Если что - зовите…
Свечи в гостиной погасли. Тень исчезла. Выглянувшая из облаков луна подсветила бледное лицо Анны и ее губы, шепчущие:
- Ясь. Ясь мой сокол, прости. Я соглашусь…
========== Глава 17. Она сможет ==========
Ангел-хранитель Анны Викторовны Ах сидел на облаке, застывшим над домом Штольманов, и перебирал разрешенные высшим законом причины для вмешательства.
«Соблазняет дарами мирскими? Искус, подсказывать нельзя. Обманывает? Нельзя. Шантажирует? Сама должна выбрать…»
Заслышав готовность Анны пожертвовать собственной душой, Ах провалился сквозь воздух, едва не потеряв крылья.