«Я - не только тело. Я могу быть там, где захочу. Я – свободна».
Наконец Анна смогла отрешиться от реальности, и тут же что-то изменилось в ее ощущениях. Преграды исчезли. Границы тела растворились.
«Шагнуть вперед… Так страшно. Еще… Еще чуть-чуть…»
Тело Анны безвольно откинулось на спинку дивана, а сама она оказалась в тусклом тумане, в котором не было видно ни зги. Лишь рядом были слышны отчетливые удары сердца.
«Это же я… А себя не вижу почему-то. Ой, а где же Верочка?»
- Верочка, - тихо позвал дух Анны.
Дочка пискнула совсем близко и потянулась к маминой руке маленькой призрачной ладошкой.
- Папа там.
…
Выйдя из номера на требовательный стук в дверь, Петр Миронов приоткрыл рот от удивления.
- Привет, внучек. На этот раз ты хоть не один убежал. Проходите, Василий Иванович, - он впустил Дюка и Зайцева в большую гостиную.
- Дмитрий! А где Аннушка или Яков Платонович? Почему ты не с ними, да еще и так поздно? - Виктор Миронов изумился не меньше.
Малыш подошел к дедушке Пете и взволнованно зашептал что-то ему на ухо.
- Да? – выглянув из окна номера на улицу, Петр Иванович узрел под фонарем экипаж и нервничающую лошадку.
- Убежать хотела? И как ты сообразил?
Пошептавшись еще, Петр расплылся в улыбке, потрепал внука по вихрам.
- Мой смелый полицейский, ты, оказывается, с наставником! Виктор!
Немного оправившийся от изрядной дозы спиртного, старший Миронов вопросительно уставился на брата.
- Виктор, я пошел, Дюк будет со мной. Не хмурься, без него нельзя. Нам предлагают незамедлительно наказать обидчицу Аннет.
- Легитимно? - адвокат был готов и к самоуправству.
За прошедший вечер он, многое узнав о приключениях своей Аннушки, проникся к бывшей фрейлине отнюдь не добрыми чувствами.
Вылезающий сквозь форточку агент Романов фыркнул.
- Анонимно! Быстрее думай, папаша, а то я ей всю челюсть отобью. Уж очень часто просыпается, печать ей в приговорчик.
Петр пожал плечами. Он не сомневался, что при наличии двух хулиганов операция не сможет оставаться в рамках закона, но ему было все равно. Нежинская заслуживала мести.
- Тогда я с вами, - Виктор Иванович осторожно проверил спальни, в которых почивали его жена и внучка с няней Шурой.
- Кто вас из полиции будет вытаскивать, если что?
========== Глава 18. Сила духа ==========
Верочка вела Анну все дальше и дальше, и туман, сквозь который они шли, стал менять цвет. Серая мгла постепенно сменялась оранжевыми сполохами, воздух стал каким-то мутно-красным. Впереди показался паривший в пространстве багровый куб.
Подойдя ближе, Анна увидела, что куб этот не сплошной, и что толстые раскаленные прутья решетки скрывают за собой колышущийся силуэт мужчины. Плечи его были сгорблены, руки заложены в карманы.
- Это папа… - прошептала Вера.
Анна застыла в недоумении, а затем вскрикнула: - Яков! Что с тобой?
Дух Штольмана медленно обернулся.
- Аня… - неверяще прошептал он, - Верочка…
Отпустив руку Анны, малышка скользнула внутрь и прижалась к руке отца.
- Как же вы нашли меня? Девочки мои…
Анна всхлипнула. Голос мужа был непривычно тих.
- Вера привела, - она взглянула на дочурку, которая пыталась взять папу за руку.
- Яков, тебе больно?
Штольман покачал головой и растянул губы в улыбке, но Анна видела, что это лишь способ не напугать ее. Она поднесла ладонь к пруту, словно сделанному из кипящего металла. Бесплотная ее ладонь не ощутила преграды. Анна сделала шаг вперед, вошла в тесную клетку и приникла к груди мужа. Не ощущая привычного тепла, Анна подняла взгляд. Лицо Якова даже в призрачном состоянии было напряжено до предела.
Догадавшись, она вздрогнула, а затем сделала пару шагов наружу и тут же вернулась внутрь.
- Ты не можешь выйти?
Улыбка Штольмана стала шире, а жилы на шее стали походить на натянутые веревки.
- Нет. Возвращайтесь, милая, вам здесь не место. А я – убивал.
Яков не стал говорить жене, что убитые им преступники стояли у него перед глазами, насмехаясь и радуясь отмщению. За годы службы в полиции их набралось немного, но всех Штольман помнил отчетливо.
Подручный налетчика, застреленный при попытке к бегству, сейчас презрительно скалился и харкал сквозь выбитый зуб, стараясь выглядеть по-взрослому - его единственного Штольману было жалко. Высокомерно улыбался адепт, поивший Анну кровью и пытавшийся сделать ее королевой сатанистов. Напугавший Анну до полусмерти коммерсант Скороходов издевательски пощелкивал ножницами и оглушительно хохотал: “Не нравится? Буду раздевать ее перед тобой вновь и вновь! Наслаждайся!”
- Ясь, - ласково произнесла Анна, отвлекая Якова от его мучителей.
- Не смотри туда.
Она погладила мужа по щеке и заметила, как линия рта его чуть расслабилась.
- И тебе здесь не место. Ты же совершал все это по долгу службы! Ты должен был! Ведь так?
Верочка опять заплакала.
- Папа! Здесь плохо! Пойдем домой!
- Ягодка, иди с мамой, - Штольман невесомо поцеловал дочь в затылок, прикоснулся губами к распущенным волосам жены.
Он сжал кулаки, чтобы не закричать от пронизывающей бесплотное тело боли, хотя и знал, что это не поможет. Несколько минут, прошедшие с его заточения в эту клетку, показались ему вечностью, и он уже перестал надеяться на чудо.
- Ступайте, ангелы мои, я люблю вас. Анечка, ты сможешь вернуться? Там Дюк?
Анна не ответила. Она все еще слышала стук своего сердца и полагала, что сможет найти его. Но не это было сейчас главным.
- Ясь… - она провела полупрозрачным пальцем по его губам.
- Ясь, не приказывай мне, я ни за что не оставлю тебя здесь. Пожалуйста, попроси прощения.
- У тебя? Прости, счастье мое. Похоже, я здесь навсегда.
- Не говори так! - голос Анны дрогнул. - Не у меня, за тех, кого ты…
- За что, милая? За то, что уничтожил тех, кто убивал невинных? Собирался насиловать тебя?
Он отступил на шаг.
- Я не могу этого сделать. Даже если я произнесу какие-то слова, это будет неискренне. Ты прости меня, милая.
Спина его коснулась решетки. Яков зашипел от боли и тут же отвернулся.
- Уходите.
Её гордый Штольман. Не желающий раскаиваться за содеянное. Верящий в справедливость и воздаяние при жизни. Анна давно знала, что муж её на службе не фиалки выращивает, что насилие и смерть сопровождают его с юности. А еще она твердо знала, что Яков – хороший человек и не заслуживает адовых мук.
Она прошептала: - Скажи мне их имена.
- Убитых?