— Нда, ситуация, — на правах старшей проговорила Мальта.
От звука её голоса японец проснулся. Блондинка одернула руку от его лица как от кипятка. Безымяныш непонимающе переводил взгляд на каждую из девушек по очереди.
— Что рассказал мальчишка? — спросила Минхе.
— У него, вообще-то, есть имя, — заметила Джи-А.
— Ну, да. Безымяныш, отличное имя, как же.
— Не хуже прочих.
Мать старалась спрятать эмоции поглубже. Но когда дело доходило до обсуждения Арса, с дочерью невозможно было разговаривать. Она надеялась, что после ныряния связь с предками станет прочнее, а с Еном слабее.
— Так что там случилось?
— Уник. Это группа пришла за моей головой. И ты могла сказать мне. Или хотя бы Арсу. — холодно заметила дочь.
— Отряд ликвидации был готов. Не хотела вас беспокоить. Кто же знал, что он сунется в змеиное логово. Вдвоем против восьми. Он безумец.
— И спас множество твоих людей, — твердо произнесла Джи-А.
— Отчего?
— Не скажу, — скрестила дочь руки на груди. — Не моя тайна. Добавлю лишь, что вам было бы не справиться.
— Да что ты заладила! Какой-то оловянный круче боевого крыла клана?
— Крыла бы не осталось, — серьезно сказала Джи-А. — Он единственный, кто смог нейтрализовать врага. Ты ему должна, мама.
— Ну уж нет! Он и так отобрал у меня дочь, больше ничего не полу…
— Он не отбирал. Взял своё. И если ты попробуешь провернуть свою грязную больничную манипуляцию, я больше никогда с тобой не стану разговаривать! — обвинительно выставила девушка палец, чудом удержавшись, чтобы не ткнуть в грудь матери.
— О чем ты говоришь?
— О тарифах для безфамильцев, появившихся совершенно случайно за два дня до турнира… — добавив яда в голос, проговорила дочь.
— Я поняла, достаточно, — спокойно сказала Минхе, хотя внутри все клокотало. Он же у нее в руках. — Я не могла поступить иначе, ни как мать, ни как глава клана.
К черту всё. Ну не будет с ней Джи-А разговаривать, не беда. На сколько её хватит? К тому же можно будет передать ей бразды правления кланом, и тогда она просто обязана общаться со старейшиной, уже не до детских обид. Долг перед родом это все вытеснит. Главное, что дочь вернется. Вернется по-настоящему.
А этот Арс. Да пусть живет на острове. Только теперь не будет владеть самым ценным, что у нее есть.
— Но как человек ты могла просто принять нас. Мы здесь. Рядом. Мы никуда не хотели уезжать.
— Не хотели? — насторожилась Минхе. — А теперь?
— Ты не просто не в состоянии обеспечить нашу безопасность, но и намеренно подвергла нас опасности. Мой долг оберегать господина, — дрогнувшим голосом сказала Джи-А. — Я буду просить его уехать. Здесь мы уязвимы. Мир большой. Мы затеряемся, и нас не смогут достать.
— Не говори глупостей! Здесь твой дом! — взорвалась глава Чон. — Я запрещу въезд на остров, если потребуется. Тебя здесь никто и пальцем больше не тронет!
— Ты бредишь, мама. Твой разум затуманен. Это очевидно всем, кроме тебя. Ты потеряла меня один раз по зову клана, повинуясь исторической справедливости. Сейчас можешь потерять второй раз, исключительно по своей глупости и гордыни.
Джи-А встала и вышла с гордо поднятой головой.
Сойе застряла между мирами. Она боялась упустить момент и не успеть помочь Арсу. Тело претерпевало трансформации и в таком состоянии могло не заметить несущественную мелочь вроде души.
Средоточие энергии и жизни слишком легко для простого смертного покидало скафандр. Даже Мин Юн прилагала для подобного больше усилий.
Голубь на груди парня вздрогнул, и ученица шаманки переключила все внимание на состояние пациента. Велик был соблазн заглянуть в его сон, и, если бы не чувство, что она может не проснуться, девушка непременно бы попробовала.
Арс попытался очнуться, сил вползти в эту реальность самому ему пока не хватало, и Сойе начала вытягивать его.
Глава 2
Мне протянули руку, я чувствовал, тому, кто это сделал, можно доверять, взялся без опаски, но хватка девичьей ладони хоть и была крепка, не смогла вытащить меня из вязкого болота забытья.
Я изо всех сил пытался проснуться, но не мог этого сделать, недосмотрев яркое видение. Оно, как часто бывает в грезах, казалось мне важным, а может, и было таковым в действительности. Странная реальность, работающая по совсем иным законам, околдовала меня, не позволяя вернуться в свою, настоящую.
Но я не боялся обессилить и не выплыть. Знал, что когда снова попытаюсь вынырнуть, мне опять протянут руку.