— Приеду. Но только, чтобы посмотреть на остров.
Мы еще какое-то время походили, пробуя китайские закуски и напитки, пообщались с людьми. По намекам в разговорах стало понятно, Минхе знала об отказе заранее, потому что как-то оперативно все гости узнали, о случившемся.
Уже даже самые тупые вроде клана Джонхёк поняли, что у нас коалиция, и кто в ней состоит. И теперь даже на приёме одного из её членов, который является побратимом императора, будто бы начали нас сторониться.
— Пора сделать ход, — предвкушающе проговорил я, подходя к Гараму Сое.
— Что уже? — недовольно проскрипел старик.
— Да, думаю, самое время.
Гарам Сое вышел вместе с Ёной. А Джеуп с младшей сестрой Рури пробрался в первый ряд. Музыка очень естественно и плавно меняла ритм, становясь более нагнетающей и еще больше усиливая интригу.
— Пользуясь случаем, хотелось бы сделать важное заявление, — сказал Гарам. — Я долго думал, и все же решился. Клан Сое расцветает, но никто не смотрит на сморщенный ствол, изящная крона тянется к солнцу, а венчает её сияющий бутон. Я передаю бразды правления кланом своей наследнице Ёне.
Люди снова тихо стали переговариваться, обсуждая услышанное. Все как по нотам.
— А знаете что? — воскликнул Битгарам Джеуп. — Ваша смелось поражает. Всю жизнь, я склоняюсь перед мудростью своей сестры и бегаю к ней за советом, но, вот она уже позврослела, и, кажется, время пришло. Я тоже передаю титул главы клана своей сестре Рури.
Толпа зашушукалась.
Знали бы все они чего мне стоило уговорить союзников пойти на это. Причем, Битгарам всерьез загорелся идеей, после описания перспектив, и даже уже скинул часть обязанностей на новую фиктивную главу. А вот старика пришлось окучивать вдвоем с Ёной, он выедал мозг чайной ложечкой и вытянул все силы, прежде чем сдался.
Это важный шаг. Теперь дела у них пойдут куда лучше. Все же Чеджу матриархальный остров.
Я наблюдал за реакцией людей и ликовал.
Отлично. Просто замечательно. Сейчас мы их перегрузим. Тактика была проста. Здесь еще не дошли до маятника когнитивных войн, но я-то из другого мира.
Турели и крокодилы вызвали вспышку страха. Внутрянка поместья успокоение. Речь Юя усыпила бдительность, а его подарок заставил всех офигеть, затем они злорадствовали надо мной из-за Минхе, теперь вот это.
Мы ждали, когда народ остынет, и как только температура обсуждения начала падать, я вышел, постукивая по бокалу и, привлекая внимание.
— Уважаемые гости, раз уж этот вечер уже стал своеобразной трибуной, я бы тоже хотел вам приоткрыть небольшую тайну. Многие из вас уже знают мою слугу Джи-А.
Я смотрел на Джонхёков. Мужик, глава клана, был серьезен. А вот женщины лишь презрительно кривили и без того не слишком красивые лица.
— Дело в том, что эта женщина, ставшая для меня опорой во многих делах…
В глазах Минхе полыхнул испуг. Я растянул рот в торжествующей ухмылке.
— Джи-А Чон, дочь главы Минхе, — припечатал я, окончательно шокируя всех. — Добро пожаловать домой, теперь официально, — посмотрел я в глаза счастливой Джи-А.
Гости неверяще смотрели то на меня, то на Минхе, то на её дочь. Вот и думайте теперь! Ха-ха-ха.
Джи-А в сопровождении Битгарама подошла к маме и мило заворковала, и все осознали, что я сказал чистую правду. Музыка грянула примерно с тем же звуком, что сейчас взрывался мозг у присутствующих.
Глава клана Джонхёк побледнел. До него дошло, кого оскорблял его сын. Жумабай нахмурился и начал перешептываться со своей спутницей.
Держите, жрите полную ложку! Вспомните свои скрытые за ухмылками оскорбления, как вам казалось, изящные подколки. Посмотрим, как теперь заговорите.
Ёна отвернулась от толпы и обмахнула лицо ладошкой.
— Меня в жар бросило от такого внимания. Все внутри бурлит. А я уже в курсе была, — призналась она.
Моё заявление произвело эффект медленно сходящей лавины, сначала тихие шепотки, которые со временем переросли в сплошной галдеж. Это обсуждали, даже те, кто далек от всей политики, слухов и пересудов.
Посмотрим, как глава рода Чон теперь выкрутиться. Она просто не сможет объяснить людям почему я плохой, если её дочь у меня в слугах. Шах и мат.
По улицам Чеджу ехал картеж с императорскими гербами. Люди тыкали в них пальцем и уточняли друг у друга не показалось ли им.
Маленькая девочка лет семи в платьице чосонской принцессы дергала маму за руку и кричала.