Несколько часов потратил на инструктаж людей. И даже легкую отработку. Потом поехал на встречу с Безымянышем. Все же главную скрипку мы с ним вдвоём играть будем. Даже больше он, чем я.
Нашел ученика на крыше пятиэтажки. Его сон охраняло трое человек в ошейниках. Собственно, они и сидели как верные дворняги. Их я уже знал. Тубик, Пёс и Катя Небалуй.
Они мне поклонились. Уж не знаю, что им про меня наплел воспитанник, возможно, и без какой-либо информации его соратники сделали свои выводы по его отношению ко мне.
— Хозяин спит, — не поднимая глаз, сказала девчонка. Ну да, между собой они его звали Хозяин или Вожак, потому что у псов не может быть босса или лидера.
Я провел ладонью по её лысине и кивнул.
— Тогда подождем, — сказал я. — Торопиться некуда.
Уселся на парапет и свесил ноги. Если бы не табур, в жизни бы такое не исполнил, слишком рискованно. А так знаю, что ступеньку могу создать, если что.
Полюбовался городом с высоты. Потом сел в позу лотоса и принялся диагностировать сам себя. Все же дар Благовестевых отличная вещь. Я был в нормальном состоянии, несмотря на все нагрузки.
— Эй, Тубик, — подал я голос. — А ну подойди сюда. Садись, не бойся.
Парень расположился рядом.
— Давай тебя посмотрим.
Он неуверенно начал протягивать руки.
— Охренел? Девчонка, что ли? Башку свою сюда давай.
Он наклонил голову, и я положил ладонь ему на макушку. Диагностика у меня была так себе, но поселившееся в его легких разглядел бы даже ребенок с целительским даром. Лекари поколдовали, но этого было мало.
— Сейчас не дергайся. Екатерина, держи его.
Девушка даже не поняла, что я к ней обратился.
— Э! — повторил я возмущенно, и Пес толкнул её в спину.
Лысая вцепилась в плечи Тубика. Но мыслями витала не здесь. Как же легко её впечатлить, просто полное имя назвать, и всё. Какие же они все поломанные.
Я собрал целительские чары в кулаке и буквально впечатал их прямо в грудь Тубика. Дальнейшее было неприятно. Описывать даже не буду. Но парню стало легче. Правда, происходило это шумно.
Безымяныш проснулся и, окинув взглядом случившееся, сразу всё понял.
— Не стоило на него тратиться, господин. Он пока не наработал.
— Он тебя охраняет. Лучше, чтобы у него было побольше здоровья, — парировал я.
— Как скажете, — пожал он плечами. — Уже пора?
— Да.
Я описал ему план. Воспитанник даже не пытался скрыть удивление. Его псы вообще охренели, что так можно.
— Ну раз всё понятно, тогда вызываю птичку, — сказал я.
Вертушка забрала нас, и мы полетели к небоскребу «Обата-Салтинг».
— Я никогда раньше так не делал! — перекрикивая стрекот лопастей, в последний раз предупредил меня Безымяныш.
— Все нормально! Я в тебя верю! — в тон ему проорал я
Он пожал плечами, типа со своей стороны сделал все что мог, остальное на моей совести.
Я постучал костяшками ему по шлему, а затем сказал уже по щебету:
— Тащ ученик, задрочить вас, что ли, в обращении со средствами связи.
Безымяныш виновато поджал губы. Да понятно, все, волнуется.
Пришел вызов от Сувалова.
— Забор-Один на позиции.
Ага, оцепление Заливских стоит.
— Принял, — сказал, и переключил частоту. — Забор-Два, что у вас?
Эти кретины на полном серьезе спорили, со мной, чтобы быть «Забором-Один», потому что «негоже, чтобы Заливские были впереди Касаткиных».
— Еще минуту.
— Тридцать секунд! — отрезал я, так как вертушка уже выходила на нужную точку.
— Забор-Два на месте, — отчитался боец.
— Вандал на позиции, — отозвался Маслов.
Воспитанник указал на выход. Я подошел, чувствуя, как дух захватывает, а восходящий поток воздуха пытается запихать меня обратно в кабину. Безымяныш застегнул карабин, связывая нас как инструктор парашютиста-первоходку, оттолкнулся, выбрасывая меня из вертушки и падая следом.
В лицо ударил ветер. Первобытный страх прошил меня всего. Через секунду свободное падение сменилось контролируемым планированием. Мы летели как два сцепленных истребителя.
Я различил острые шпили каких-то антенн и провода, не влететь бы в это всё.
Безымяныш медленно спускался по спирали. Дважды хлопнул меня по лопатке, намекая, что идем на финальный виток. Чуть отпустил поводья стихии, и мы начали быстрее лететь.
Я сложил руки, будто живой снаряд, готовый пробить крышу головой. Почувствовал, как Безымяныш отцепился. Боковым зрением увидел, как он вошел в вираж и влетел в окно последнего этажа.