Я молчал. Не слишком верилось, что я способен на такое. Никакой исключительности в себе я не чувствовал.
— Ты ярко заявил о себе как Спаситель. И с узнав о важности миссии, начал спасать миры один за другим.
— Так значит…
— Да. Тебе предстоит очередной нелегкий путь, мой друг. Живи как ты умеешь. Живи так, чтобы после тебя продолжил жить весь мир.
— Не слишком ли тяжелая ноша?
— О да! Тяжелейшая из нош, которая, впрочем, тебе в самый раз. Поверь мне.
— Но что я должен буду делать?
— Поймешь. На месте разберешься. До встречи. Когда закончишь там, мы увидимся снова.
Как позже мне рассказали, очнулся я лишь спустя сутки, в то время как остальные проспали треть дня. Поблагодарив шаманку, я удалился к себе, осмыслять новую информацию.
Мог ли соврать пиджак? Мог, чтобы добавить мне уверенности, но ведь неважно говорил он правду или нет, миссия-то моя никуда не девается.
Миру грозит опасность, и даже если это всё был просто глюк, компиляция моих подозрений, завернутая в причудливый сон, факт остается фактом, что-то грядёт, и это будет очень похоже на Апокалипсис.
Планета никуда не денется, а вот людям на ней будет очень плохо. И нужно как можно быстрее добыть информацию и ускорить разработку «Голиафа». Я не знаю, сколько у меня времени в запасе, может, еще лет пятьдесят или две недели. Но в любом случае врага лучше встречать во всеоружии, а неизвестного врага и подавно.
С ошалевшими глазами я проходил несколько дней, прежде чем последствия глубокого сна прошли, и все вернулось в норму.
К Романову я пришел все еще в несколько взбалмошном состоянии. Но все же пытался не тараторить. Но, по правде говоря, ладошки немного потели, да и взгляд на одном месте удержать было тяжело. Весь взвинченный какой-то.
— Так, Костя, — вздохнул я, ходя из стороны в сторону. — Ты должен увидится с Вавилонским.
— С кем?
— Тьфу. С Византийским, конечно, — исправился я. — Нам срочно нужна информация. Юли, изображай хоть дурака, хоть одержимого, делай, что хочешь, но вытяни из него хоть что-то. Один из преподавателей театра моей дражайшей подруги Вэй Бэй явится сегодня и будет проводить тебе курсы лицедейства. Ты должен стать идеальным двойным агентом, иного варианта у нас просто нет.
Вопросов они задавать не стали, а моё состояние произвело должное впечатление, и Костя даже не начал ломаться, как обычно бывало.
Совсем отпустило меня только когда я двое суток гонял личный состав по боевой подготовке, но и сам пережег остатки тревожных мыслей за это время. Меня ждала встреча с российским императором, но прежде мне следовало подстелить соломку, если он меня решит опрокинуть, в чем я почти не сомневался.
Сахалин встретил меня пасмурной погодой и буйным ветром. Впрочем, к последнему я на Чеджу уже привык, и воспринимал это, скорее, как дружеское приветствие.
Должность генерал-губернатора Сахалина всегда была опальная, пока полвека назад её не пожаловали Демьяну Строжило, который крепко взялся за дела, за что был пожалован императором в дворяне. Его сын постепенно приобрел здесь «контрольный пакет» всего и вся, включая землю, что сделало его кем-то вроде островного князя. А вот внук Третьяк Строжило уже действовал умнее и раздавал накопленные богатства тем, кто заслужил. Таким образом на острове сложился баланс старых ссыльных бедных дворян и новой аристократии по деньгам, но не по положению. И чтобы сравнять полюса силы, они все начали неистово жениться между собой. К сегодняшнему дню система стабилизировалась и пришла в баланс.
Собственно, мы скрытно подошли к Хоккайдо только с опорой на этот остров, а многие местные участвовали как вспомогательные силы. Патрули там, подразделения обеспечения и так далее.
— Здрав будь, княже, — пожал я руку Третьяку Строжило, который рассмеялся моей незамысловатой шутке и пожал предплечье по старому обычаю.
Он походил на барина старой эпохи, из тех, что еще мечи сами в руках держать умели и по роже не понять, не то к походу зажировку устроил, не то уже отошел от ратных дел и заслуженно наедает щеки. Черноволосый с длинными усами. В его чертах явно просматривались и кубанские казаки и голубоглазые блондины землепашцы с равнин пред Уральскими горами. Всю страну собрал. Седина его боялась, и несмотря на шестой десяток и не помышляла заглядывать в гости.
Мы прошли в старинный деревяный терем. Резиденция правителя была построена из древнего острога, так что все здесь дышало стариной и выглядело угрюмо.
— Зачем пожаловал? В гости или дело есть какое? — спросил Третьяк.
— Сначала в гости. А то мы с тобой лично и не пересекались. Как-то неправильно. Соседи всё-таки.
— А у соседей и общие дела соседские найдутся, — понимающе улыбнулся в бороду собеседник.
Мы задушевно так посидели, в баньку сходили. Поблагодарили друг друга. Я его за помощь, он меня, за то, что дал его людям возможность проявить себя. Для местных они вернулись из победного похода героями.
— Тут ведь какое дело было, — начал рассказывать он. — Стул подо мной уж качаться начал.
— Да не в жизнь не поверю, — сказал я.
— Ну так. Не сильно. Но шатали. Заболел я сильно недавно, чуть к праотцам не отошел, вот и воспользовались. Ты ведь знаешь, какая у нас тут система. Начали головы некоторые поднимать, которые лишний раз жопу от стула оторвать боятся. Мол, Третьяк не так тут всё построил, и по-другому быть должно. Мне до этого даже поусмирять их тут пришлось. И ты очень кстати, со своей инициативой подвернулся. Теперь те события забылись. Нужные люди стали нужнее, а ненужные в тень отошли.
— Рад, что все так сложилось. Нам с тобой в соседях лучше. Три поколения все же. Династия разумных правителей.
— Каждый по-своему метёт, конечно, — согласился он. — Но в одну сторону.
— Не общий план был? — удивился я.
— Нет. Мы Строжайло непокорные. Знаешь, пока папаня жив был, я все кивал, и говорил, сделаю, как скажешь, отец. А как самому рулить пришлось, так и согласно времени и обстоятельствам действовать стал.
— Оно и верно. Только вот, чего ты дальше-то делать будешь? Заскучает опять народ. У вас тут не разбежишься особо, везде океан.
— А есть идеи?
— Ну так. Сотрудничество наладить.
— Не присоединюсь, если ты про это, — даже покачал он головой для пущей убедительности. — Мне император голову снимет.
— А если через детишек? — закинул я удочку. — По семейным связям оно здесь всяко надежнее будет и вас если что кланы с материка не прижмут, и нас японский император лишний раз с таким тылом побоится трогать.
Строжайло задумался.
— Дело говоришь. Только у твоего сынка…
— Да какой сынок, — рассмеялся я. — Он старше меня уже.
— Ну как приёмный.
— Только если так. Ученик просто. Ну и вассал.
— Ну пусть так. У него уже брачных договоров, как селедки в океане.
— Ну это дело такое. Равносильный выкуп где-то дадим, кого-то в клан возьмем и так далее. Там не на всех жениться придется. Мы сразу обговаривали.
— Ну тогда можно и через детишек, — согласился Третьяк.
На следующий день разговор продолжился. Только я планировал затронуть более деликатную тему.
— Смотри, Третьяк. Есть у меня одна идея. Только поклянись, что между нами.
— Клянусь, — проговорил он.
И тут же на руке открылась рана, а следом закрылась.
— Ты как это сделал? — удивился я.
Он пожал плечами.
— У нас Строжайло завсегда так было. Если слово дал, то сразу на крови. Без всяких техник.
Я взял на заметку, что неизведанного в этом мире ещё достаточно.