Но Мерл, похоже, вообще никаких угрызений совести не испытает, если задумает насилие.
Мне все инстинкты кричали сейчас быть подальше от него.
Диксон опять помедлил, сжал с сожалением мою грудь в последний раз, и отпустил.
Уселся в кресло возле двери, явно на тот случай, если я решу сбежать, уложил руку с протезом на подлокотник.
— Ну давай, белоснежка, рассказывай все по-порядку. Начни с того момента, когда меня на крыше один ублюдок оставил. Кстати, чернявый, надеюсь, тоже жив?
— Нет, он погиб…
— Жаль, бл*. Очень, просто очень жаль. Ну так че там с братишкой?
— Он… С ним все в порядке. Было, когда я уходила от них.
— О как! А если все в порядке, почему говнюк меня не искал?
— Он искал! — мне стало обидно за Дерила, я прекрасно помнила, как он переживал пропажу Мерла. Даже несмотря на то, что я в тот момент сама потеряла Андреа, но его ярость и отчаяние запомнились.
— Плохо искал, значит! — Диксон кинул в рот сигарету, очень ловко зажег одной рукой спичку, прикурил, глянул на меня пронзительно, — а ты, я смотрю, на братуху запала?
— С чего вы взяли? — я смутилась.
Мерл вообще не производил впечатления проницательного человека, и то, как он сходу меня просчитал, вызывало оторопь.
— О, покраснела! — усмехнулся он, — ну точно. Надо же, молодец, сестренка, не потерял хватку. Зачетную телочку поймал. Только какого хера ты здесь, а он хер знает где? Где, кстати?
— Когда я уходила от них, они были на территории заброшенного гольф-клуба.
— Чего ушла?
— Просто… Тай и Саша пригласили… И я пошла.
— А чего Дерил не пошел?
— Он… Он на охоте как раз был… — я замялась. Совершенно не хотелось посвящать этого грубияна в мои отношения с его братом. И так слишком много узнал. — А Рик выгнал ребят…
— Кто такой Рик?
— Это муж Лори Граймс, он пришел тогда в лагерь. Вместо тебя.
— Ааааа… — Мерл оживился, — шериф! Живой? Ну хоть что-то, хоть что-то… Хоть кому-то смогу сказать спасибо. За руку. Большое спасибо.
— Они возвращались за тобой, — поспешила я вмешаться, пока Мерл не начал разрабатывать планы мести, — но не застали уже на крыше. А потом вернулись назад, а тут нападение на лагерь, и многих убили, и Андреа… Моя Андреа тоже…
Я впервые об этом говорила. Раньше только про себя и в дневнике еще писала. А тут сказала вслух. И почувствовала, как слезы текут по щекам. Попыталась сдержаться, остановить это все. И не смогла. Уселась на кровать и заплакала. Горько и тихо.
Сразу как-то вспомнилось наше житье в лагере под Атлантой, наша беспечность, непонимание происходящего. Господи, мы ходили за грибами! Мы стирали белье! Мы вели себя, как на пикнике, как на загородной прогулке! И все ждали, когда же приедет армия, когда же нас спасут. И все были абсолютно уверены, что это временно. Что все наладится.
И Андреа тоже.
Моя Андреа.
Я удивлялась не так давно, что не переживала о родителях так, как о сестре. Но здесь причина была проста. Я не видела их мёртвыми. Не знала ничего о них. И потому в моей голове они все еще были живы. А вот сестра…
Тут я почувствовала, как под тяжестью чужого тела просела кровать, и не успела отстраниться. Мерл Диксон, жуткий, страшный человек, которого в лагере боялись все, обнял меня здоровой рукой и погладил по спине. Утешая. А я, вместо того, чтоб отпрянуть, наоборот, разрыдалась еще сильнее и уткнулась мокрым лицом ему в грудь.
Он тяжело вздохнул, опять погладил меня и загудел что-то малоразличимое, но однозначно утешительное.
И вот очень это было странное ощущение: осознавать, что тебя утешает Мерл Диксон.
— Ладно, белоснежка, давай поподробней о том, где этот гольфклуб.
— Я не смогу… Тай и Саша точно знают.
— Ага… Сладкая парочка Твикс… Лады, с ними поговорю. Так чего там у тебя с моим братишкой? Чего убежала?
— Это неважно уже.
— Это охереть, как важно! Дерилина, конечно, не подарок, но и ты ж не дура. Я надеюсь. По нынешним временам такой мужик, как мой брат, или я — это просто охереть суперприз…
— Да, это не только ты так думаешь…
— О как! — восхитился Мерл, — это он тебя ради другой бабы прокинул? Силен брат… Но странно, кроме тебя и твоей сеструхи, там и баб нормальных не водилось… Или прибилась какая?
— Это неважно. — Я уже пришла в себя, отстранилась и вообще пересела в кресло, с которого перед этим встал Диксон.
Мне было ужасно досадно на себя.
Ну надо же, все ведь выдала, ничего не скрыла!
А если Мерл пойдет искать Дерила? А он пойдет, точно пойдет его искать! И расскажет! А я… Ох, е-мое!!!