Медбратья и медсестры затерялись среди пациентов, и больно-то не бросался в глаза, что успокаивало и создавало впечатление, что я не в больнице, а словно в каком-то санатории.
Я просидела в кресле, не слезая с него, пол дна, наблюдая за окружением или рассматривая улицу за окном, пока всех не пригласили в столовую на обед. В столовую я пришла последняя, не хотелось ни куда идти, но голод заставит и не то сделать. Вернувшись в общий зал, решила, что сидение в прострации нужно прекращать. Из большого количества книг, выбрала первую попавшую, ею оказался исторический любовный роман.
-Хорошо, роман, так роман, может переживания за чужую жизнь отвлечет немного меня от печально не известной моей собственной.
Устроившись удобней в кресле, приступила к чтению. История увлекла, с большим удовольствием перелистывала прочитанные страницы, но в какой-то момент глаза стали слипаться и усталость взяла свое, и меня утянул сон в свои мягкие объятия.
Я живу, почти
Дни тянулись своим чередом, ничем не отличаясь друг от друга. Практически все свое время я проводила в общем зале за чтением книг, выбор был большим. Хотите классику, фантастику, романы, детективы, комиксы, даже книжки по точным наукам затесались среди них, в общем, на любой вкус.
Как-то попробовала порисовать красками, представила себе букет роз в вазе. Ее я на стол поставила для наглядности, но вот цветов было брать не откуда, положилась на фантазию, но это была не удачная попытка.
Пять красных пятен в россыпи зелёный полосок над синим кривым прямоугольником.
Жуть!
Ребенок и то лучше бы нарисовал, поэтому забросила это дела и ушла в книги или составляла компанию дядюшке Сэму в игре в шахматы, если он приходил.
Как-то дочитав очередную книгу, сидела в приватизированном кресле и размышляла, что ещё поделать. Читать надоело, а на мольберты я вообще больше не смотрела. Стала наблюдать за людьми, тут глаз зацепился на шахматных столиках.
За одним из них сидел мужчина лет за сорок, немного полноватый, с темными коротко стрижеными волосами и небольшой аккуратной бородкой. Чем-то он привлек мое внимание, что я даже осмелилась подойти и попросить научить меня играть в шахматы.
-Добрый день, простите, что отвлекаю, но я заметила, что вы играете один, можно я к вам присоединюсь? - осторожно спросила мужчину, замерев возле свободного стула в ожидании ответа.
-Добрый день, вы только обрадует меня, если такая красивая девушка составит мне компанию,- улыбнувшись, ответил собеседник, показывая на шахматную доску. Усевшись, напротив мужчины я сказала:
- Только прежде чем мы начнем играть не могли бы вы мне рассказать, как в них играют?- сложив руки на коленях, уточнила, уставившись на человека напротив. Он замер на секунду, смотря на меня большими карими глазами, а после расхохотался. От чего я смутилась, и почувствовала, что мои уши загорелись словно факел. Отсмеявшись, он погрозил мне пальцем.
- Что ж раз вы желаете научиться играть, так уж и быть преподам вам урок в шахматы, слушайте внимательно,- его слова сопровождались улыбкой на лице.
При ближайшем знакомстве я поняла, что именно в нем заметила, это отличие от других пациентов, он казался лишним, каким-то не правильным элементом в окружении. При общении он вызывал улыбку и теплые эмоции, особенно когда попросил называть себя дядюшка Сэм. На округлом лице и носом картошкой его карие глаза всегда светились добротой.
Он поведал, что страдает галлюцинациями время от времени. Они бывают раз в год или два. Так что можно сказать он фактически этим и привлек мое внимание - нормальностью, вот чем он отличался от остальных.
Прошел почти месяц моего пребывания в больнице, когда я познакомилась с девушкой по имени Карри, с ней мы обычно после ужина устраивались на диване и болтали до отбоя, хотя в начале факт нашей дружбы был не велик.
В тот день меня после завтрака увели для обследования и анализов, так что когда я вернулась в общий зал, в предвкушение продолжить чтение книги, мое излюбленное кресло было занято.
-Что ты здесь делаешь? – удивленно поинтересовалась у рыжей девушки, что вольготно развалилась в кресле и листала журнал.
-Читаю, не заметно,- не поднимая взгляда, пробурчала она.
-То, что ты читаешь, я вижу, но почему ты это делаешь в моем кресле? – раздражение набирало обороты.