– Смотри! Что ты наделала! – зло взвилась Сола, – Неуклюжая гусыня! Как я теперь работать буду?!
– Извини, – с оторопью отступила беглянка под яростным напором подруги. – Я не видела, что ты...
– Не видела она! – зашипела чернявка, – Как с моим мужчиной разговаривать и перед ним хвостом своим поганым крутить, так всё она видела! А как тарелки донести...
– Разошлись, быстро. – схватив за предплечья обеих подавальщиц Владис. – Ты, – указывая на Солу, – пшла переодеваться, чтоб через две минуты была уже здесь! А ты, – повернувшись к Лами, – быстро разнесла напитки, уже на стойке всё готово.
Притихнув, обе отправились исполнять указы Владиса, который тем временем вызвал Яду, чтобы прибрать бардак и дать указание повторить испорченные заказы.
Лами, красная как рак, быстро разнесла пиво, оставив заказ Джеймса напоследок.
– Что там произошло? – придержав её за руку, спросил он, пытливо всматриваясь в лицо девушки.
– Ничего страшного. В дверях не разминулись.
– Это я видел. Как и то, как эта хабалка на тебя накинулась, хотя это она должна быть осторожной, влетая в кухню.
– Что вы! Сола никакая не хаба...
– Я знаю, что говорю. – жестко оборвал её мужчина. – Порядочные девушки склоки не устраивают на ровном месте. Тем более не вешаются на шею всем подряд, и каждому мало-мальски пригодному мужику глазки не строят.
– Сола не хабалка. – твёрдо повторила Лами, выдергивая из крепкого захвата свою руку.
– Да, действительно. Такой тип женщин называется несколько по-другому. – саркастично протянул мужчина.
– Вы уже решили, что будете заказывать? – резко сменила тему девушка. – Могу посоветовать жаркое из телятины или свиные ребрышки под ежевичным соусом...
– Хорошо, последую вашему совету и закажу жаркое. И овощной салат. – ответил исс, сменив тон на благожелательный. Поблагодарив, Лами уже собралась уходить, как была остановлена брошенным в спину: – Пусть мой заказ принесёт Сола.
Кивнув, не сумев найти на это ответ, Лами удалилась.
Остальной вечер для девушки прошел нормально. Она даже заметила, как Сола на несколько минут присела за стол Джеймса. Владис насчет этой вольности во время рабочего накала не сказал ей ни слова – кто пойдёт против желания первого заместителя следователя, да ещё и прибывшего из самой столицы? А вот за склоку, устроенную ранее на пороге кухни, выговорил. Попало и Лами за неуклюжесть, и Соле, что вместо работы решила выяснять «эти ваши странные бабские отношения». Девушки выслушали всё это, понуро склонив головы и не пикнув, но когда Владис сказал, что испорченные порции девицы должны заплатить пополам со своего кармана, – обе вскинули головы. Лами испуганно, а вто Сола, насколько могла судить беглянка, со злостью. Гаркнув на них ещё раз, для приличия, Владис отбыл в свою комнату, а вот девушкам пришлось топать на кухню – приводить в порядок кастрюли и сковородки, как и каждый вечер.
Едва Яда, Сола и сама Лами остались наедине, самая старшая из них и, соответственно, самая благоразумная Яда высказалась:
– Что это вы устроили, дурёхи? Из-за какого-то мужика готовы работы лишиться?
– Много ты понимаешь, – огрызнулась чернявка.
– Я? Я, может, много и не понимаю. – насмешливо ответила ей девушка, при улыбке шрам на щеке натянулся, уродуя её приятное лицо. – Да только я тебе одно скажу, девочка: сложно найти такие же хорошие условия работы, как Владиса. Мне-то что, я привычная к тяжелой работе на кухне, а тебя, если попрут отсюда, не факт, что в подавальщицы возьмут. Как и не факт, что в хорошее место, где к работникам относятся почти как к членам семьи.
– Святоша отозвалась! – прошипела Сола. – Твой удел – сковородки да чугунки! Только их и видишь!
– А много ли видишь ты?
– Побольше твоего! А главное – меня, меня видят! На меня обращают внимание! Но, тот единственный, кто мне понравился, сразу же оказался околдован этой бесстыдницей! Хоть я её и просила не набиваться ему в компанию! Не приставать! А она что? – в очередной раз палец Солы обвинительно направился в сторону Лами, – А она ему гадости обо мне рассказывает! Хоть он и не сказал, кто конкретно так меня обозвал, но только ты, вся из себя якобы утонченная, могла назвать меня хабалкой! Ненавижу тебя!