– Так, о маге она откуда знает? Я ей ни слова не говорила о...
«Да знаю я, что его Марк зовут, не тушуйся, – хихикнул дух-негодник, – Но теперь твой шпиг будет землю носом рыть, чтоб узнать, кто из вас врет. А там, дай Светоч, и моего убийцу найдут... Тогда я расквитаюсь за свою смерть и, скорей всего, смогу уйти в Чертоги Судьбы»
– Думаешь, после мести тебя... отпустят?
Дух помолчал немного, а потом совсем не уверенно сказал:
«Возможно. Но других идей у меня пока нет»
****
глава 06 (2)
Глава 06 (конец главы)
На пару с Нилом, Лами сидела и раздумывала над своим зыбким будущим. Думать, впрочем, было уже не о чём – строить гипотезы дальнейшего развития событий, да и только – всё зависело от Джеймса.
Между тем, два представителя магического мира, реального и невидимого, смогли выяснить любопытную деталь: Нил не мог далеко «отлететь» от девушки. Максимум, на что его хватало – долететь до порога квестуры, после его отбрасывало назад. Словно на пружинке, он летел назад и «врезàлся» в Лами, причиняя ей тем самым дикую головную боль.
И новостей не было: Джеймс дремал на стуле, Сола всхлипывала в соседнем кабинете, прижавшись к стене, все стражники ушли по приказу исса Джеймса, один из них наблюдал за бывшей напарницей. Хотя, будет правильнее сказать, любовался девичьим личиком, покрасневшим от слез, но таким привлекательным…
Ночь сдавала свои позиции, бледные лучи рассвета с трудом пробивались сквозь низкие серые тучи, готовые щедро укрыть промерзшую землю снежным покрывалом.
Тусклый свет восходящего светила скользнул по хорошему личику спящей черноволосой девушки, затрепыхал на ресницах и, не найдя никакого отклика, перепрыгнул на внешнюю облицовку стены, надеясь дальше найти кого более отзывчивого. Соседнее окно робко пропустило сквозь свои грязные стекла лучик, позволив ему рассмотреть спящего на стуле мужчину. Весь в потеках сюртук намекал, что мужчина с темными волосами и проклюнувшейся щетиной вряд ли добровольно уснул бы в столь неудобной позе и неприветливой обстановке угрюмого серого здания, на нижние этажи которого светило так и не смогло заглянуть в последние лет сто. Не смогло оно пробиться сквозь толстую каменную кладку и сегодня, а значит, не смогло увидеть огромные испуганные глаза светловолосой девушки, что не мигая смотрела в темноту коридора.
Лами и сама не знала, почему продолжает всматриваться в мрак, где мало того, что ничего не видно – не слышно даже мышиной возни (и слава Светочу!), не то что шагов человека, от которого зависит её дальнейшая судьба. Словно в подземелье всё вымерло. Кроме неё... Но, с такими темпами, Лами тоже долго не протянет: от страха и ожидания незнамо чего сердце долго выдержать не сможет. Вот уже, покалывает от мыслей панических.
Нил тоже не подавал признаков жиз... хм, своего присутствия – не далее как час назад они с Лами вкрай разругались и девушка, то ли по наитию, то ли вспомнила что, заблокировала ему ход в свои мысли. Первые минут пять она радовалась, что никто не роется в её голове. Следующие пять – молча занималась самобичеванием и нытьём. А потом испугалась. По-настоящему испугалась! Она же до сих пор никогда в полнейшем одиночестве не оставалась. Особенно в такой жуткой ситуации. Особенно в в роли обвиняемой. Особенно... Да сейчас всё было «особенным»! Беспрецедентным!
И ужас накатил стремящимися волнами, захватил в плен сознание Лами и причинял уже не душевную – физическую боль: пальцы с силой сжимали железные прутья решетки, ноги, казалось, примерзли к полу, а отсыревшая за ночь одежда ледяными оковами обхватывала стройное тело. Уставшая девушка последнего почти не чувствовала – умоляла всех возможных богов, даже тех, давно забытых, чтобы это недоразумение поскорей закончилось. И даже пару раз попросила вернуть возможность разговаривать с Нилом. «Хоть с кем-нибудь. Хоть даже с Нилом!» отчаянно просила она, но ни слова ответа, ни малейшего признака чужого присутствия, и тишина, звенящая на одной ноте в ушах.
Сколько времени Лами так простояла – не смогла бы сказать и она сама: время тянулось медленно, монотонно и, кажется, вот уже пару дней она так сидела в темном подземелье. Факел, что забыл Джеймс, и тот погас, оставив на прощание лишь легкий запах дыма. Да и тот давно уж выветрился.