–Неадекватный папаша! – пусть думает так, зачем плодить сплетни.
Хореографы повыскакивали из залов и наблюдали за происходящим. Вахтёрша была на готове, схватила палку от швабры и встала в стойку: "только подойди, и тебе Харакири". Все провожали их со страхом в глазах. А когда уличная дверь за ними закрылась, я рассмеялась!Капец! Это зрелище! Бешенный Мэт! Ник, который практически выпинывал его из академии, и вишенка на торте, вахтёрша в стойке! Все смотрели на меня, как на ненормальную! Вахтёрша нахмурилась, смотря на меня, но палку из рук не убрала.
–Вы бы видели себя со стороны, Людмила Васильевна! – схватилась за живот. – Настоящий воин! – и показала её стойку.
Она тоже рассмеялась, а следом и девчонки! А когда просмеялись, вахтёрша подошла ко мне.
–Лавушка, а что это было? – заговорщицки спросила, так чтобы другие не слышали.
–Девочки! Концерт окончен! Все по своим местам! – отправила работать хореографов.
–Людмила Васильевна, не берите в голову, просто запомните на будущее. Если этот мужчина к нам ещё раз зайдёт, сразу вызывайте охрану, без разговоров, слов он не понимает! – спокойно сказала, хотя в душе ураган свистел.
–Это же брат Ника? – уточнила она.
–Ага! Но нам таких посетителей не надо! – я посмотрела на неё вопрошающе.
Это когда он стал для вахтёрши Ником? Что и спросила у неё.
–Так, он сам так представился! – цыкнула она и пошла на своë рабочее место.
Чего-то она не договаривает?!
6 глава
Никита Царёв
– Нахуй, ты это делаешь! – наехал на Мэта возле машины.
–А хули она покрывает Николь? – злился друг и истерично размахивал руками.
–Ты же сам виноват во всём! – вдалбливал ему истину. – Это каким надо быть идиотом, чтобы отправить на аборт любимую девушку! – охуевал от его поведения я.
Поступок, блядь, достойный героя!
– Я был молодой! У меня ещё вся жизнь была впереди! А эти пелёнки, распашонки... Сука! – ударил кулаком по дверце машины.
–Резинки для кого, блядь, придумали? – недоумевал я.
Хоть и сам хорош! Я ведь тоже с Лавой не использовал резину. Боялся, что она залетела, что останется одна с ребёнком, но, слава богу, пронесло.
–Какие нахуй, резинки! Меня от неё, так пëрло, что я забывал обо всём! – винил себя Мэт. – Я хочу всё исправить! Вымолить прощение! Я же имею на это право?!
–Ни хуя ты не имеешь! Отъебись от Лавы! И разгребай сам! – открыл ему дверку машины.
Пусть уёбывает, раз не умеет держать себя в руках!
–Хули ты перед ней стелишься! Лавиния Кирилловна, блядь! – съехидничал он. – Пока она по хуям прыгала, я был с тобой! Я, блядь!
–Что ты несёшь! – не выдержал я. – Я сам её выгнал после аварии! Сам! Я не хотел, чтобы она положила свою жизнь на помощь инвалиду! Я думал, что никогда не буду ходить! – кричал на него. – Съебись с глаз! – подтолкнул офигевшего Мэта в машину.
–Вот ты, ушлёпок! – последнее, что услышал от друга, прежде чем захлопнуть дверцу.
Мэт уехал, а я всё стоял возле академии. Морозный воздух ослаблял зашкаливающие эмоции. Мы ведь никогда не поднимали эту тему с ним. Оказывается, он всё это время думал, что Лава меня бросила из-за аварии. Представляю, сколько он ей всего наговорил! Провёл рукой по лицу, смахивая весь негатив. Закурив и посмотрев на окна академии, услышал тихие звуки музыки. Они были чуть слышны. Но в тишине парковки отчётливо выбивались слова, которые я не воспринимал.
Если бы я только знал, что Мэт так поступит! Блядь! Да что уж теперь жалеть! Лава и так на контакт со мной идёт неохотно, а после сегодняшнего вообще закроется.
Вычислил окно кабинета Лавы и пристально наблюдал. Там горел свет, но Лавы не было видно. А потом и вовсе свет потух. Сверившись со временем, я понял, что, скорее всего, она сейчас выйдет из академии. Так и случилось. На сегодняшний момент я знал, на какой машине она ездит. Подошёл к тачке и ждал, когда она подойдёт.
Лава шла, не смотря по сторонам, а когда подняла голову, то остановилась в трёх метрах от меня. О чëм она думает? Что в её голове? Я бы всё отдал, чтобы хоть чуть-чуть понимать, какой она стала!
Что-то для себя решив, она тронулась с места. Делая вид, что меня не существует, нажала сигналку и открыла дверку. Я понял, что, если не остановлю, она уедет!
– Лавиния Кирилловна! – громко окликнул её , будто она может не услышать.
Она кинула сумку в машину и повернулась ко мне. Я мог бы много чего сказать! Мог! Но это не к месту! Да и не время! Она слишком агрессивно настроена ко мне! Слишком многое я поднял из глубин её души! Я понимал и принимал. Но и просто уйти я не мог! Она притягивала! Мне хотелось всё время быть с ней рядом! Пусть оскорбляет! Пусть её слова жгут душу! Главное ведь не это! Я знаю, что всё, что она говорит, это не она, это обида даёт о себе знать! Главное, не испортить всё снова!