— Ещё бы — Минэко хмыкнула — его же уже пригласили на стажировку в Б. К. Р., а теперь дорога, для него туда, закрыта.
— Откуда знаешь? — удивилась Айка, у неё такой информации не было.
— Кира рассказала, её отец там глава и он её просветил про это, когда всё произошло, а также о том, что это всё в прошлом. Бесов к ним не берут, да их вообще никуда не берут, кроме специальных подразделений в армии, потому как неадекватные совершенно, особенно такие молодые, как Алекс. Могут взорваться в любой момент.
— Странные они, Бессмертные — Кобаяси откинулась на спинку кресла и благодарно кивнула, когда Минэко подвинула ей кружку с горячим чаем — почему-то у нас таких нет, да и на западе тоже. Только здесь. Ещё название такое, слишком громкое, мне кажется.
— Я интересовалась этой темой, потому как подозревала что-то такое ещё в Японии и могу ответить тебе на некоторые вопросы. Бессмертные они потому, что когда были организованы самые первые отряды из таких пробуждённых, а это было совсем в давние времена, то на щитах у них был девиз, «Смерти нет!», потому как в таком своём состоянии совершенно переставали ценить свою жизнь, стремясь любыми способами добраться до врага. Без смерти. Так, они и стали бессмертными, а потом просто бесами.
— А почему они только здесь?
— Генетика — пожала плечами Минэко — в средние века в этих и ещё севернее местах любили перед битвой закинуться разными грибами, да прочим таким. Плюс селекция, для самых свирепых и стойких подбирали правильных жён, чтобы они рожали более сильных воинов. Сотни лет таких действий и вот результат, новый аспект силы, который напрочь сносит носителю голову в момент активации голову, но физические возможности возрастают в разы. Вспомни, как Алекс молотил своего противника за ногу о землю и это ещё не предел.
— Да уж — Айка задумалась, а потом сказала — а ты знала, что его родителей убили?
— Знала, он у Снежанны когда-то потребовал за помощь, чтобы она узнала, кто это сделал, но ты сама помнишь, что тогда ничего не вышло. — она посмотрела на подругу — А ты почему спросила?
— Он не забыл и хочет найти убийц.
— И что? Его дело и право, но нас это не касается, важно, чтобы он пока не узнал о не таком уж и счастливом браке Аманды, а дальше пусть делает что хочет.
— Не строй из себя хуже, чем ты есть на самом деле — блеснула на девушку подруга — тебе не наплевать на него, иначе бы твои глаза не были опухшими, пока Алекс лежал без сознания.
— И что⁈ — огрызнулась Минэко — неважно, что и к кому я чувствую! Ясно! Благополучие семьи, вот что имеет значение, а он ничего не сможет ей дать, кроме проблем, потому выкинь из головы эти мысли. У тебя тоже есть семья! Ты поняла? — Айка была задумчива и не ответила — Ты поняла⁈
— Не ори — прозвучал тихий ответ — я всё помню не хуже тебя и уж точно получше понимаю все последствия, потому оставь свой приказной тон для прислуги. Тем более что разговор об Алексе теперь потерял смысл, после сегодняшнего дня, когда он узнает, что всё это был по большей части спектакль, не простит.
Тишина воцарилась в гостиной, каждая из девушек думала о своём.
— Это всё ради семьи, родных — тихо сказала Минэко — она превыше всего.
— Будь оно всё проклято — прошептала Айка.
— Прости, что? — в удивлении переспросил Аристарх Венедиктович, когда я прямо с утра пришёл к нему в кабинет, притом что утро было самое раннее, студентов почти не было и на меня особо никто не обращал внимания.
— Меня зовут, Морозов Александр, всё, что написано в моём личном деле враньё. Не было никакого случайного тёмного, не было погибшего отца, я вообще не знаю того мужика, если он вообще был. Меня пытался убить Роберт МакДуган, меня похоронили на кладбище маленькой православной церкви Японии, но вот я здесь. Кто и зачем меня вытащил, не имею ни малейшего представления, дом, в котором я живу, тоже не мой. Это всё — обвёл вокруг — не моя жизнь.
— Погоди — остановил меня профессор — я тебя понял, ты всё вспомнил, хорошо. Почему ты именно мне сейчас говоришь об этом? С такими новостями тебе нужно в правоохранительные органы, это по их части, расследовать аналогичные случаи, устанавливать личность человека и прочее.
— Вот — положил перед ним на стол лист бумаги — вы мой декан и имеет право подписать.
Профессор подвинул листок к себе и быстро пробежал глазами, хмыкнул, а потом посмотрел на меня:
— Ты хочешь взять академический отпуск? Не проучившись и года?