- Никто меня не обрабатывал! – возмутилась Тамара. – Ваш Шварц - просто Мюллер в гриме! Ну что такого, в том что Мари пригласила меня на чашечку чая?
- Ничего. Просто ты до сей поры ни разу не пыталась учить меня жить.
- И зря. – Лида задумчиво осмотрела свое отражение в зеркале. – Вот это уже теплее.
- А я пожалуй возьму кофточку. – Тома отложила розовую блузку. – Прости, что лезу не в свои дела, Анжи, но твоя семья не только Эвелина. Ты просто боишься не выдержать испытания другой жизнью. Боишься, что твоя голубая кровь окажется сильнее пролетарской. Скажешь, я не права?
- Почему? Права. – я кивнула. – Но я не готова встретиться со своими страхами лицом к лицу. Кстати, завтра суббота. Ты хотела навестить Петра Сергеевича.
- Мы хотели. – поправила Лида. – Я тоже поеду. Мне Леша даже машину дает.
- Серьезно? – я удивленно уставилась на подругу.
Любовь Лидушкиного супруга к своему автомобилю была притчей во языцех. Большую часть свободного времени он проводил в гараже рядом с обожаемым агрегатом. Полировал, красил, проводил тюнинг, постепенно превращая «девятку» в нечто среднее между танком, вертолетом и подводной лодкой. Безалаберную Лидию за руль муж пустил лишь однажды. И Говоркова, паркуясь на рынке, умудрилась поцарапать крыло. Алексей воспринял царапину, как собственную рану, долго дулся на жену и с тех пор к машине не подпускал.
- А с чего такой акт доброй воли? – осведомилась Ларионова
- Просто я рассказала Леше все, а он сказал, что дело пахнет керосином. - пояснила Говоркова. – Вдруг придется уходить огородами, а на нашем танке Т-34 это куда сподручнее.
- Подожди, в каком смысле пахнет керосином? – мы с Тамарой переглянулись. Уж если спецназовец Леша считает, что дело пахнет керосином, значит - дело труба. – Что опасного в желании навестить старика, на склоне лет обретшего семью?
- Анжи, родная, ну откуда я знаю? – Лида села на диванчик. – Я сама обалдела, когда он брякнул про керосин и сказал: «Бери машину, мне жена дороже». С одной стороны, конечно, приятно, а с другой, как-то тревожно. – Лидия подперла подбородок рукой. – А вам?
- Да ерунда все это, девочки – Тамара махнула рукой. – В выходные навестим Петра Сергеевича, а через две недели погуляем на свадьбе Хелли. Хватит думать о плохом.
- Кстати про свадьбу. – Говоркова пристально посмотрела на меня. – Что сказала твоя мать?
- Ничего. Словно я говорила в пустоту. – я пожала плечами. - Она не хочет говорить ни об отце, ни о Хелене. Словно их нет на свете.
- Столько лет прошло. – Тома села рядом со мной. – Знаешь, я никак не могу понять. Ну не вяжется как-то причина размолвки со столь долгим отчуждением.
- Знаю, – я кивнула. - Выглядит так же странно, как и папин побег из Германии в Советский союз. Ладно, не будем о прошлом, барышни. Лучше скажите, у кого из вас толковый юрист имеется? У меня намечаются небольшие проблемы.
*****
- Эвелина Аркадьевна, я побежал!
Роман надевал кроссовки.
- Роман, ты куда? – Эвелина, вытирая руки полотенцем, выглянула в прихожую. – Анжи в курсе?
- Анжелика Юрьевна знает, что за мной папа приедет, – кивнул мальчик. – Когда он нас из травмпункта забирал, то обещал, что сегодня к четырем будет тут. Он точно приедет.– убеждая самого себя, повторил Роман.
- Ну, хорошо. Раз должен, значит приедет. – Эвелин кивнула. – Когда вернешься?
- Анжелика Юрьевна сказала, чтобы я был к восьми, как штык.
- Хорошо, - женщина взглянула на часы.– Время - без пяти. Беги, заставлять себя ждать -невежливо.
- До свидания! – мальчик выскочил из квартиры и побежал вниз по лестнице. Эвелина заперла за ним дверь и вернулась в комнату.
- Ну, и что ты так на меня смотришь? – осведомилась она у мужа, сидящего в кресле.
- Что это за ребенок? – поинтересовался Юрий. – Откуда он взялся?
- Тебе же вчера объяснили, - Эвелин провела полотенцем по полированной полке, стирая несуществующую пыль. – Это ребенок из класса Анжи. Временно живет у нас.
- Я слышал, что мальчик побежал на свидание с отцом. Неужели твоя тихая Анжелика в пятнадцать лет нагуляла ребенка, скинула на любовника, а теперь решила наверстывать упущенное?
- Юрий, думай, что говоришь! – Эвелина круто развернулась. – Роман не имеет к ней никакого отношения!
- А как похож, – хмыкнул Орловский. – Ты детские фотографии своей дочки вытащи и сравни. Одно лицо. Слушай, а может это твой? Думаешь, я не вижу, что бывшего своего ты никак забыть не можешь.
- Замолчи! – сквозь зубы прошипела Эвелина. – Ни дела моей дочери, ни мой первый брак тебя не касаются.
- Меня здесь давно ничего не касается, – Юрий болезненно поморщился. – Вы обе где-то далеко от меня. Где-то в своем прошлом. Ты постоянно сравниваешь меня со своим первым мужем, а для Анжелики, любой мужчина- враг и должен расплачиваться за то, что ее бросил отец.