Некстати вспомнилась привычка Кристины извещать всех и каждого, что в ее жилах течет благородная кровь. Жена бесилась, что никто не воспринимает ее всерьез. Шеффера ее утверждения, мягко говоря, смешили. Родители Кристины вышли из народа и в связях с представителями светского общества замечены не были. Уж что-что, а биографию людей, с которыми жил под одной крышей, Курт знал, как таблицу умножения. И потом, ему было абсолютно все равно, даже окажись Тина наследницей принца Монако. А она с каждым годом распалялась все больше. Зачем-то сделала себе несколько пластических операций. Однако, результатом довольна, не осталась. Тогда Шеффер не понял почему. Сейчас, имея перед глазами образец, можно было понять, к чему стремилась Кристина. Только зачем ей понадобилось делать себе лицо молоденькой девочки? Сколько было Анжелике тогда? Четырнадцать? Или уже шестнадцать?…Не оформившаяся толком девочка-подросток – модель для светской львицы Кристины? Бред. А если не девочка, то кто? Неужели ее престарелая бабка? И почему мой сын похож именно на эту девочку?......
*****
Раздумья Шеффера прервали стенные часы. Кукушка издевательски прокуковала два раза, и тут же спряталась обратно.
Голова снова заныла. Курт с неохотой признался себе, что с отказом от медицинской помощи он все-таки погорячился. Но один вид человека в белом халате с детства вызывал у него стойкую неприязнь. Интересно, что за лекарство выдавали ему дамы? Неплохо было бы повторить. В горле пересохло, как после большого перепою. Он бесшумно поднялся и отправился на поиски кухни. Тихо вошел, взял с сушки стакан, налил воды, повернулся к окну и невольно улыбнулся. Языкастая рыжая бестия спала, сидя за столом, подложив себе под голову радиотелефон.
«Когда молчит, не налюбуешься» подумал Курт. «Жаль, проснется, укусит».
Он поставил стакан в мойку и, стараясь не разбудить, вытащил из руки спящей красавицы трубку.
«Интересно, это чудо природы вообще ест? Такое ощущение, что несешь не взрослую женщину, а котенка. Н-да, друг ситный, видать сильно тебя по голове треснули.» ехидно констатировал Шеффер, глядя на свое отражение в оконном стекле. «Когда я в последний раз носил женщин на руках? Правильно, никогда. А когда я проявлял о ком-то заботу? Почему меня вообще волнует удобно этой язве или нет? Странно, но сегодня я искренне завидовал своему сыну. И одновременно порадовался, что ему повезло больше, чем мне в его возрасте.»
Курт вернулся в кухню и сел на освободившееся место.
- Вам плохо?
- Что? – он обернулся. – Доброй ночи. Извините, что разбудил.
- Во рту пересохло, - Эвелина плеснула в кружку воды из чайника. – Почему вы встали? Может быть, врача вызвать?
- Не беспокойтесь. Все в порядке.
- Ну, хорошо. – Эвелин кивнула. – Утром, вызовем вам такси и поедете домой. А сейчас шли бы вы спать.
- Мне вполне удобно здесь. Спасибо.
- Вы что, маленький ребенок? Не понимаете, что вам лежать надо? – женщина покачала головой. – Кстати, вы давно не спите? Не знаете, куда мой глупый ребенок испарился?
- Ваш глупый ребенок спит у себя в комнате, - Шеффер подпер ноющую голову рукой. Так вроде бы болело меньше. - По крайней мере, спала десять минут назад, когда я ее там оставил. И большая просьба, не будите ее до моего отъезда. Я наслаждаюсь тишиной.
- Как у вас все сложно, – Эвелина покрутила кружку в руках. - Что вы намерены делать с этой ситуацией? Я не о нападении на вас, я о вашем сыне и моей дочери.
- Подумываю удочерить вашу Анжелику. Как считаете, она согласится?
- Прекратите. Я беспокоюсь за Анжи.
- Не беспокойтесь. Проблем из-за нас с Романом у нее не будет. А что касается нашего общего будущего, вы прекрасно понимаете, что если я хочу сохранить доверие сына, от вашей дочери мне не отделаться.
- В таком случае, мне осталось пожелать вам удачи. – Эвелина покачала головой. - Доброй ночи. – и вышла.
Еще с полчаса Шеффер просидел на том же самом месте, глядя все в то же окно. Потом поднялся и, стараясь не шуметь, покинул квартиру. На лестничном пролете этажом ниже раздавались громкие голоса, потом хлопнула дверь и все стихло. Он спокойно спустился вниз, сел в машину и завел мотор. Человек, наблюдавший за передвижениями Курта со спортивной площадки, раздраженно пнул кусок кирпича. Не так, все опять пошло не так…
....Утром я проснулась от ощущения тепла и уюта. В полудреме перевернулась на живот, натянула одеяло на голову и подскочила на месте. Откуда взялось одеяло? Я ведь хорошо помню, как уснула в кухне за столом? Однако все ощущения говорили о том, что я сижу в своей родной постели, куда меня заботливо перенесли и даже укутали одеялом, чтобы я не околела. Я потрясла головой и фыркнула. Это какой-то бред, да я в жизни не поверю в то, что этот субъект решил обо мне позаботиться. А если не он, то кто? Мама, конечно героическая женщина, но не тяжеловоз. Перенести мои шестьдесят три кило, да так, чтобы я ничего не заметила, ей точно не по силам. Она скорее устроила бы меня со всем комфортом прямо в кухне.