— Но на этот раз я ничего не купил. А вы разбираетесь в искусстве, Сьерра?
— Я изучала историю искусства в колледже.
— Если бы знал, попросил бы вас поехать со мной и дать совет.
— Я теперь редко уезжаю с ранчо.
— Вижу, у вас тут полно дел. А вы сами искусством не занимаетесь?
— Немного рисовала. Ничего серьезного. Давно бросила.
— Скверно, правда, что мы, взрослея, бросаем наши юношеские увлечения? Ну тогда, возможно, вы сможете мне помочь в другом.
— В чем именно?
— Купил два билета на городской праздник. Я слышал, там будет весело — танцы, игра на скрипке и все такое. Вот и подумал, не составите ли вы мне компанию. Если, конечно, у вас нет других планов.
— Да нет, пока я ничего не планировала. — Нил был привлекателен и дружелюбен, а ей обязательно надо выбраться из дома, перестать постоянно думать о Мэтте. — Я бы с удовольствием пошла. Но надо кого-то найти, кто присмотрел бы за сыном.
— У меня в офисе есть список людей, закончивших семинар для нянь при больнице.
— Мне бы не хотелось оставлять его с чужим человеком. С него и так достаточно потрясений.
— Да он крепкий парень. И уж точно здоровый. Знаете, Сьерра, иногда дети способны вынести куда больше, чем мы думаем.
— Я знаю человека, который с ним останется.
— Вот и хорошо. Я позвоню вам в конце следующей недели, и мы договоримся окончательно. Теперь насчет кофе…
Сьерра усмехнулась:
— И насчет чека…
— Надо, чтобы она все время о тебе помнила, — учил Мэтт мальчика, сидящего на лошади. — И не сжимай так поводья.
Уилл послушался.
— Уже лучше. Потихоньку-полегоньку.
Уилл гордо ухмыльнулся.
Сегодня Мэтт оставил Вспышку в стойле и предпочел ей более спокойную и надежную Фантазию. Солнце грело ему спину, впереди открывался бескрайний простор прерий.
— Нет ничего лучше, чем проехаться верхом в такой денек, — сказал он, протянул руку и потрепал Фантазию по холке. — Для лошади тоже очень полезна длинная пробежка.
— Откуда вы столько знаете про лошадей? — спросил мальчик.
— Вырос среди них. Если правильно обращаешься с лошадью, она станет тебя уважать. Я был чуть старше тебя, когда начал чистить стойла, чтобы заработать денег на карманные расходы.
— Я тоже могу чистить стойла, но мама не разрешает.
— Она за тобой внимательно присматривает, верно?
Уилл кивнул.
— Постоянно. Я знаю, я ей нужен, чтобы о ней позаботиться, раз мой папа умер.
Мэтт присвистнул.
— Да, на тебе большая ответственность.
— Она теперь совсем не развлекается. А раньше меня всюду водила.
— У нее теперь много работы, голова другим занята.
— Вы хотите сказать, теперь так будет всегда?
— Да нет, наверное. Рано или поздно она перестанет скучать по твоему отцу.
— А я по нему перестану скучать?
— Не знаю.
— Вы мне покажете, как заставить лошадь прыгнуть?
— Не сегодня.
— Если вы научите меня ухаживать за лошадьми, мама не будет так волноваться.
— А она волнуется?
— Ага. Вы уверены, что вас назвали в честь святого Матфея?
— Да нет. Не думаю, чтобы меня назвали в честь кого-либо. А что?
— Матфей значит Божий дар.
Мэтт хмыкнул:
— Чтоб меня повесили. Где ты это узнал, в воскресной школе?
— Нет. Я посмотрел на Матфея в моей компьютерной энциклопедии.
— Черт.
— Простите?
— Ничего. У тебя свой компьютер?
— Папа купил. Мама сказала, что можем его оставить, но у нас нет денег, чтобы его усовершенствовать.
— Ты весьма смекалист, если тебе надо что-то узнать.
Уилл погрустнел:
— Боюсь, к животным это не относится.
— Кое-что из компьютера не узнаешь.
— В школе я участвую в пьесе…
От того, как он перескакивал с одной темы на другую, у Мэтта едва ли не кружилась голова.
— Рождественские живые картины?
— Рождественские хоралы. Я буду Скруджем. — Он набрал в грудь воздуха и произнес низким голосом. — Ба! Хамбаг!
— Замечательная роль. Будешь звездой.
— У меня есть два билета. Бесплатных. Один для мамы. А второй я бы хотел отдать вам.
— Мне?
— Вы ведь придете, правда?
— Не знаю, Уилл. Может быть, лучше отдать билет кому-нибудь из дедушек-бабушек?
— Они не пойдут. Они больше меня не навещают.
— Никто?
— Никто.
— Ну, я бы с удовольствием посмотрел представление, но не знаю, как долго здесь пробуду.
— Вы можете остаться. Мама ничего в лошадях не понимает, а старого менеджера арестовали. Она повеселела, с тех пор как вы появились, верно говорю.