– Здравствуйте, доктор, – один из встречающих нагнулся и заглянул в проход. – Последние?
– Да…
– Закрываем, – второй крутанул колесо на стене – сверху, перекрывая трубу, с глухим лязгом упала железная решетка. – Давайте наверх.
– Что это? – Сергей подошел к перилам и посмотрел вниз. Внизу мутно отсвечивали быстрые струи – ух ты, глубоко, наверное… Он поднял голову – наверху огромный каменный колодец опоясывало несколько этажей решетчатых переходов, в стенах виднелись выходы больших железных труб, перекрытых решеткой. Он опустил глаза – на противоположной стороне огромного колодца смутно виднелась грубо намалеванная белая птица…
– Это центральный водозаборный канал. Он далеко тянется, и через Рочар, и даже через Домм… – доктор остановился рядом и задумчиво уставился на воду. – Не боишься так смотреть?
– Я не боюсь глубины.
– Да ну?
– Я хорошо плаваю, – Сергей обернулся и облокотился на перила. – А что это за птица такая? Там…
– Идите, мы сейчас, – доктор махнул рукой обоим провожающим. – Какая птица? А… – он усмехнулся и вздохнул, разглядывая белый рисунок на той стороне. – Это те самые «белые лебеди». Из сказки. Нарисовал какой-то мечтатель, давно еще – как только залез?
– О которых вы так не любите говорить?
Маленький врач немного помолчал, прищурив взгляд на противоположную стену.
– Был такой предсказатель – Геварус, – опять вздохнув, проговорил он. – Снежка, наверное, рассказывала? – Сергей кивнул головой. – Давно. Еще до падения империи. Вот он тогда и предсказал все это… Все то, про что рассказывали вы, – он опять помолчал. – Про пауков, моргов, гоблинов… Он назвал это Рохом. Как и вы…
Сергей молчал.
– Ему очень верили, очень – даже сам император верил… Говорят, он никогда не ошибался. Даже сейчас люди верят. Хотя и не увидели ни пауков, ни гоблинов… Но смерть императора, и падение империи произошли. А остальное… Наверное, решили, что это метафора. Прообраз нашей теперешней жизни… До появления вас.
Доктор надолго задумался, не отрывая глаз от белого рисунка.
– А белые лебеди? – не выдержал Сергей. – При чем здесь птицы? И Шеол?
– Он написал, что Империю спасут белые лебеди из Шеола. Он предсказал не только падение огромной страны. Но и возрождение… Империю спасет Шеол… Тогда это был просто ряд независимых королевств за Нагорной грядой. Вот так-то…
– И здесь в это верят?
– Здесь давно уже ни во что не верят. Но люди по-прежнему любят сказки…
«Люди. Люди… Странные существа, эти люди, – подумал Сергей. – Они верят в свое могущество, в свой ум. Они занимаются производством оружия и активнейших химических веществ, они клонируют людей – как боги… Не особо беспокоясь о будущем. Они не сомневаются в своем интеллекте, они справятся с любыми возникшими трудностями. Но… Но. По-прежнему верят в сказки. По-прежнему верят в чудеса и доброго „папу“ где-то на Небе. Где она, эта грань, разделяющая холодный разум и веру? Там – где глобальная катастрофа, на краю пропасти? Когда человек наконец-то понимает, что он сам по себе – ничто? Что существуют силы, в том числе – и по-настоящему ужасные силы, – которые гораздо могущественнее его? А с ним играются, как с марионеткой…»
Они поднялись наверх. Люди расположились в трех широких поперечных трубах – в воздухе стоял приглушенный встревоженный гомон. Те, которые успели захватить с собой поесть – кормили детей. Причем всех, а не только своих. Кто-то, не теряя времени даром, расстилал одеяла – чтобы с пользой использовать ночные часы. По назначению. Матери убаюкивали малышей и цыкали на тех, кто постарше, некоторые отцы вполголоса спорили между собой. Кто-то просто сидел, задумчиво подперев голову сложенными руками… Кажется, к подобному давно привыкли.
Сергей оглянулся, выискивая себе место поближе к чьей-нибудь керосинке, чтобы можно было немного почитать. Он захватил с собой пару книг из старого архива.
– Сергей!
Он оглянулся – к нему через людей пробирался Листок.
– Привет, – «старший крот» повертел головой по сторонам, кого-то выискивая, потом кивнул одному из сидящих. – Игвар, через час сменишь Латуму. И передай тоже самое Олету.
Мужчина кивнул головой в ответ, и начал пробираться к выходу. Наверное, искать Олета…
– Сергей, – Листок взял его за локоть. – Что это ты там рассказывал доктору? Что не боишься глубины?
– Ну, не так, что совсем не боюсь… Просто я хорошо плаваю.
– Насколько хорошо? – Листок внимательно смотрел ему в глаза.
– Ну, – Сергей пожал плечами. – Несколько часов смогу продержаться на поверхности… А что такое?
– Так… Ясно. Да нет, пока ничего. Извини.
Он начал пробираться к выходу. Сергей задумчиво смотрел ему вслед. Потом махнул рукой, сел и раскрыл книгу.
Сергей вынырнул на поверхность и лег на спину, слегка пошевеливая руками и сотворив блаженное выражение на лице. На влажном своде подземной пещеры тускло отсвечивали отблески слабеньких лампочек. Вообще-то вода была слишком холодной для настоящего удовольствия, но он не мог удержаться от пижонства.
– Хватит! Греби сюда.
Он перевернулся на живот и, отплевываясь и отфыркиваясь, плавно подплыл к ступеням. Доктор надел очки и раздвинул его веко, пытаясь что-то там выискать в глазах. Листок с двумя помощниками терпеливо ждали.
– Вообще-то, я слышал про такое, – маленький врач наконец закончил, снял и аккуратно сложил очки, потом упер в Сергея задумчивый взгляд. – Не помню, как это правильно называется. Нарушение баланса, связанного с инстинктом самосохранения. Отсутствие в психике естественной осторожности…
– Сказал бы я вам, у кого что отсутствует, – Сергей привычно запрыгал на одной ноге, вытряхивая из ушей воду. – Вы закончили, можно одеваться?
– Можно, – Листок подошел ближе. – Теперь все можно…
– Это очень хорошо, – Сергей вытерся и опять запрыгал на ноге, на этот раз пытаясь всунуть ногу в штанину. – Потому что я хочу наконец узнать – какого перца вам все это нужно? Мое плавание.
– Не надо, – сказал доктор, глядя на Листка.
– Надо, – ответил ему Листок. – Это, возможно, наш единственный шанс…
– Не надо, – врач повысил голос. – Он для нас слишком дорог.
– Да, – нахмурился Листок и глянул на Сергея: – Но может быть еще дороже…
– Да что тут происходит! – не выдержал Сергей. – Ау! Кто-нибудь хочет объяснить?
– Не надо! – почти крикнул доктор, по-прежнему глядя на «старшего крота». – Неужели ты не понимаешь? Мы все виноваты перед ним, перед всеми ними! Мы не имеем никакого права!
– Да, – тихо ответил Листок, по-прежнему глядя на Сергея. – Поэтому он будет решать сам.
– Закончили? – Сергей уже оделся и удивленно переводил взгляд с одного на другого. – Тогда, может, приступим? К пояснениям…
– Подойди сюда, Сергей, – Листок посмотрел на доктора и направился к своим помощникам. Те под лампочкой уже расстелили какую-то схему.
– Не делай этого, – совсем тихо сказал маленький врач, глядя им в спины. Потом отвернулся и начал смотреть на воду. Его подбородок мелко подрагивал…
– Что это? – Сергей остановился у схемы. Листок с помощниками присели рядом на корточки.
– Это схема, – «старший крот» внимательно смотрел на Сергея. – Схема водозаборной системы этого края…
– Ого! – Сергей тоже опустился на корточки. – Целого края?
– Да. Вот это, – Листок провел пальцем вдоль одной из линий. – Центральный канал. Основной канал… Видишь? Он упирается прямо в Домм…
Через десять минут он понял все. Или почти все…
Никто сейчас ничего толком не знал. Огромная страна была раздроблена, и никто из жителей ветшающего города не знал – что происходит в другом городе. И существуют ли они вообще – другие города. И что теперь вообще – происходит в стране. Да и, по большому счету, не хотели знать…
Но кое-что знали «кроты». Кое-что сохранили «кроты». Кроме архивов. Например – хоть слабую, но хоть какую-то связь между собой. Хоть ненадежное и хрупкое, но хоть какое-то сообщение между своими отдельными городами… Они существовали во многих местах, эти небольшие очаги «несогласных с существующим строем». Где – как и здесь, в подземной коллекторной системе, где – в карьерах и катакомбах, где – в обычном городском подполье. Империя погибла, но еще продолжала дышать…